Черемисская секта Кугу Сорта - [18]

Точка зрънiя на секту, какъ ученiе крайне зловредное, стремящееся вырвать черемисъ изъ-подъ русской опеки и обособить въ отдельное политическое цǏлое, съ особымъ языкомъ, вǏрою и обычаями, сложилась у вятской епархiальной власти вскорǏ послǏ Казанской выставки-въ 1891 г., сложилась безъ всякихъ фактовъ, на почвǏ чисто канцелярской реторики. Все время секта разсматривалась съ этой точки зрǏнiя, т.-е. совершенно неправильно, и это искусственное освǏщенiе вредило ея изученiю. Сектантъ-кугусортинецъ еще донынǏ рисуется въ глазахъ властей какъ политическiй сепаратистъ, пожалуй — какъ соцiалистъ на почвǏ вǏры. Самое ученiе сектантовъ игнорировалось, а вмǏсто изученiя новой вǏры производилось только полицейское наблюденiе.

Епископъ вятскiй Никонъ, столь трагически погибшiй позднǏе въ санǏ экзарха Грузiи, держался, какъ и его предшественникъ, еп. Алексiй, такого именно воззрǏнiя на секту. ПослǏ объǏзда Вятской eпapxiи въ 1904 г., о которомъ я имǏлъ случай говорить въ другомъ мǏстǏ, собираясь покинуть вятскую паству, преосвященный Никонъ казался очень озабоченъ ростомъ новой черемисской вǏры; его крайне безпокоило, что основатели секты- братья Якмановы-живутъ такъ близко отъ предǏловъ Вятской eпapxiи и отъ своей родины. Ему хотǏлось если не уничтожить совсǏмъ это гнǏздо, то по крайней мǏрǏ сдǏлать безвреднымъ.

Съ этой цǏлью 9 ноября 1904 г. за № 6671 обратился онъ къ Димитiю, архiепископу казанскому, съ отношенiемъ на счетъ секты кугу сорта, вредной въ религiозномъ и общественномъ смыслǏ.

"Вятскимъ епархiальнымъ начальствомъ, пишетъ онъ, въ 1891 г. и Вятскимъ губернскимъ присутствiемъ въ 1893 г. черемисская секта кугу-сорта названа противообщественною и, какъ таковая, признана вредною по ея явной цǏли отреченiя отъ христiанства (,) въ видахъ разъединенiя черемисъ отъ русскихъ и возвращенiя ихъ къ какой-то древней до-христiанской жизни, съ удержанiемъ черемисскаго языка, особенностей быта и обычаевъ. Кугусортинцы по возвращенiи изъ Сибири, поселившись невдалекǏ отъ своей родины (,) одни въ г. ЦаревококшайскǏ, а другiǏ въ деревнǏ ВараксинǏ (,) возобновили сношенiя съ ихъ родственниками и другими черемисами ближайшихъ къ нимъ приходовъ Вятской губ. ВслǏдствiе этого секта кугу-сорта, заглохшая было послǏ выселенiя ея главныхъ приверженцевъ въ Сибирь, снова стала оживать и вредно влiять на православныхъ черемисъ Вятской eпapxiи".

Такимъ образомъ, по смыслу этого отношенiя, главные виновники оживленiя секты въ Вятской eпapxiи суть кугусортинцы, проживающiе въ г. ЦаревококшайскǏ и въ дер. ВараксинǏ. Усматривая очагъ заразы за пределами своей eпapxiи, преосвященный Никонъ просилъ архiепископа Димитрiя "оказать содǏйствiе къ ослабленiю и искорененiю секты кугу-сорта, главнымъ образомъ чрезъ вразумленiе руководителей и пропагандистовъ ея, проживающихъ въ предǏлахъ Казанской eпapxiи' .

Хотя епископъ Никонъ крǏпко ошибался, отрицая существованiе въ предǏлахъ Вятской eпapxiи вожаковъ секты (которыхътамъ трое) и видя очагъ заразы въ чужой eпapxiи, но покойный apxieп. Димитрiй исполнилъ его желанiе, и уже 16 ноября поручилъ епархiальному катехизатору Я. Коблову произвести наблюденiе и дать свой отзывъ о сектǏ кугу сорта; результатомъ этого наблюденiя явился трудъ Коблова "Черемисская секта кугу-сорта. Этнографическiй очеркъ изъ жизни черемисъ"[7]

Какъ и следовало ожидать, въ ученiи сектантовъ не оказалось ничего опаснаго для государства, не добыто также доказательствъ о пропагандǏ новой вǏры среди черемисъ; напротивъ, г. Кобловъ констатируетъ "общительность, добродушiе и простоту" сектантовъ, а эти качества ихъ "говорятъ за то, что ихъ нельзя признать людьми противообщественными, вредными, завлекающими въ сǏть своего лжеученiя многихъ другихъ" (стр. 22). "Въ кугусортинцахъ, говорить онъ въ другомъ мǏстǏ: я думалъ встрǏтить рьяныхъ фанатиковъ, подозрительныхъ и злыхъ, на подобiе отступнiковъ отъ христiанства изъ крещеныхъ татаръ. А въ дǏйствительности это — привǏтливые люди, которые при первомъ же своемъ знакомствǏ раскрыли всю свою душу, разсказали подробно о своихъ вǏрованiяхъ и о своихъ злоключенiяхъ въ далекой Сибири. Никакого подозрǏнiя они къ себǏ не внушаютъ. Настолько они наивны, просты и добродушны въ своихъ разсказахъ, по своему отношенiю къ людямъ и по своей доверчивости" (стр. 20).

Столь же лестный отзывъ дастъ о кугусортинцахъ г. Мошковъ посǏтившiй ихъ въ 1901 г.[8] "Въ общемъ кугусортинцы произвели на меня чрезвычайно прiятное впечатлǏнiе своей незлобивостью и простодушiемъ. Лицъ, изъ-за которыхъ имъ пришлось пострадать, ни одинъ изъ нихъ ни разу не побранилъ, а о несчастьяхъ своихъ они разсказывали такъ, какъ-будто виновниками ихъ были не люди, а какiя-то непреоборимыя силы природы, вродǏ пожара, наводненiя или землетрясенiя".

"Что касается, говорятъ онъ далǏе: высокой нравственности царевококшайскихъ кугусортинцевъ, то оспаривать ее нǏтъ никакого ocнoвaнiя… Можно думать, что этой нравственвой чистотǏ вожаковъ секты нужно приписать и успǏхъ ея среди темной черемисской массы въ Яранскомъ уǏздǏ".

Итакъ, кугусортинской пропаганды не существуетъ, сами сектанты-благодушные люди, вполнǏ пpимиpяющiecя съ существующимъ государственнымъ строемъ, вeдyщie жизнь, полную строгаго вoздepжaнiя, глубоко вǏpyющie, никого въ сǏти своего yчeнiя не зaвлeкaющie.