Чемпион браконьеров - [8]

Мы встали возле насосов и ждали, когда подойдёт Бесси. Было утро одного из тех тёплых безветренных сентябрьских дней, когда темнеющее небо и специфический запах в воздухе предвещают скорую грозу.

— Ты смотри, по нахалке через всю деревню! Молодец, Бесси!

— Она вроде торопится.

Клод прикурил от окурка новую сигарету и сказал:

— Бесси никогда не торопится.

— Во всяком случае, это не прогулочный шаг. Да ты сам посмотри!

Он взглянул на неё сквозь табачный дым, потом вынул изо рта сигарету и присмотрелся.

— Ну? — спросил я.

— Хм, она и правда идёт довольно быстро, — осторожно заметил Клод.

— Да нет же, очень быстро, чёрт побери!

Наступила пауза. Клод пристально разглядывал приближавшуюся к нам женщину.

— Послушай, Гордон, а может, она боится попасть под дождь? Ну, конечно. Решила, наверно, сейчас пойдёт дождь, и боится, что ребёнок промокнет.

— Что она верх у коляски не может поднять?

Клод не нашёлся, что на это ответить.

— Смотри, она бежит! — воскликнул я.

Клод молча наблюдал за бегущей женщиной. Всё вокруг стихло, и мне показалось, что я слышу детский плач.

— Что происходит, Клод?

Он не ответил.

— Что-то случилось с ребёнком, — сказал я. — Слышишь?

Бесси быстро приближалась и была уже ярдах в двухстах.

— Теперь слышишь? — переспросил я.

— Слышу.

— Орёт, как резаный.

Пронзительный детский крик, неистовый, оглушительный, почти истерический, нарастал с каждой секундой.

— Зашёлся он у неё, что ли? — предположил Клод.

— Может быть.

— Точно, Гордон. Поэтому она и бежит. Торопится скорей сунуть его под холодную воду.

— Наверное, ты прав, — ответил я. — Конечно, ты прав. Но сколько шуму!

— Что бы там ни было, но, господи, только бы она перестала бежать, взмолился Клод.

В этот момент тяжёлый грузовик с кирпичом нагнал Бесси. Шофёр притормозил, высунулся из кабины и удивлённо на неё уставился. Бесси, не обращая на него никакого внимания, продолжала бежать. Она приблизилась настолько, что я уже мог различить её красное, запыхавшееся от бега лицо. На руках у неё были белые перчатки, очень я изящные и аккуратные, а на голове такая же белая смешная шляпка грибком.

И вдруг… прямо из коляски вылетел здоровенный фазан!

Клод издал ужасающий вопль.

Водитель грузовика надрывался от хохота.

Фазан неуклюже похлопал крыльями, стал терять высоту и свалился в траву у обочины.

За грузовиком пристроился фургон бакалейщика и принялся сигналить, чтобы его пропустили. Бесси продолжала бежать.

И вдруг снова — фурш-ш! — из коляски вылетел ещё один фазан. За ним третий, четвёртый, потом пятый.

— Эх чёрт! — досадовал я. — Снотворного мало!

Клод молчал.

Последние пятьдесят ярдов Бесси неслась совсем как угорелая. Когда она свернула с дороги к заправке, птицы уже разлетались из коляски во все стороны.

— Что это такое, чёрт вас всех побери? — кричала она.

— Заезжай за угол! — заорал я на неё. — За угол!

Но Бесси остановилась у первой же колонки и выхватила из коляски ревущего во весь голос младенца прежде, чем мы успели до неё добежать.

— Стой! — на ходу вопил Клод. — Стой! Не трогай ребёнка! Положи на место! Держи пелёнку!

Однако Бесси его не слушала. А фазаны, неожиданно для себя почувствовав свободу, устремились из коляски все разом. Их и правда оказалось не менее пятидесяти. Небо над нами сплошь покрылось большими коричневыми птицами, беспорядочно хлопавшими крыльями в тщетных попытках набрать высоту.

Мы с Клодом забегали, размахивая руками и пытаясь их разогнать.

— Прочь! — орали мы. — Кш-ш! Пошли прочь!

Фазаны же, окончательно не пришедшие в себя после снотворного, никак не могли понять, чего мы от них хотим. Покружив с полминуты в воздухе, они вернулись и дружно расселись на фасаде моей конторы. Они расположились везде, где только можно: на краю крыши, на бетонном навесе и даже на подоконнике. Некоторые примостились на полке, где я держал бутылки с машинным маслом. Другие пытались удержаться на капотах моих старых автомобилей. А один петух с большим красивым хвостом грациозно восседал на заправочной колонке. Те фазаны, которые так и не смогли взлететь, оставались на дорожке у нас под ногами, оправляя перья и сонно моргая своими маленькими глазками.

На дороге за грузовиком и фургоном выстраивалась длинная вереница машин. Любопытные выходили, чтобы получше всё рассмотреть. Я взглянул на часы. Без двадцати девять.

«Боже, — подумал я. — С минуты на минуту покажется „роллс-ройс“, а в нём — мистер Хейзел собственной персоной».

— Они его чуть на куски не разорвали! — кричала Бесси, прижимая к груди неунимающегося малыша.

— Ладно, Бесси, иди домой, — Клод был бледнее полотна.

— Закрывай, — сказал я. — Повесь табличку, что у нас выходной.