Человек может - [98]

Павел вспомнил, как в тюрьме, в их камере, Кац любил порассуждать о пенитенциарной системе. По его словам получалось, что самым важным достижением человеческой мысли являются юридические кодексы — ими оберегается справедливость, без которой общество может превратиться в стадо.

«А как же будет при коммунизме? — спрашивали у него. — Когда вообще не будет преступлений?» «Кодексы будут другими, — отвечал Кац, кровожадно теребя себя за нос. — Но они будут еще строже».

Само пребывание Каца в тюрьме являло собой продолжение его верного служения кодексу. Ему выпала очередь защищать какое-то довольно сомнительное дело рыбной торговой базы. Кац, как всегда, рьяно принялся выискивать обстоятельства, которые помогли бы его подзащитным. При этом он раскопал такие дела, о которых следователи не имели и представления. Он убедился, что банда мелких хищников, орудовавшая на базе, значительно опасней, чем это представлялось ему вначале.

Но он недооценил опасности. Опытные мошенники инсценировали взятку адвокату якобы за документ, изъятый из дел базы. Кац был арестован и осужден вместе с ними. Он не возражал и не жаловался. Факты свидетельствовали против него, а он отлично понимал, что при всем совершенстве кодексов всего многообразия жизни они предусмотреть не могут. Кац был убежден, что необходимо соблюдать не только дух, но и букву закона.

— …Справедливость, — повторил Павел слова Каца. Крупная гранитная щебенка при каждом движении с хрустом перекатывалась в голове, и он осторожно повернулся к Кацу всем телом. — Вот она справедливость…

Он не сказал — где, но Кац понял, что он говорит об этих голых стенах, о забранном в решетку окне.

Кац многое мог бы сказать по этому поводу, но он ограничился тем, что спросил:

— Вы представляете себе общество, где все споры решались бы кулаком?

— Я с ним говорил — как с вами говорю, — сказал Павел, стараясь не шевелить головой. — Но он не сказал, зачем пришел. Он, гад, еще и сочувствовал. А потом написал фельетон.

— Но в трезвом состоянии вы бы его не тронули?

— Не знаю, — не сразу ответил Павел. — Тут дело не в том, что я выпил. Тут дело — в собаке.

— В какой собаке? — подозрительно посмотрел на него Кац. — С ним была собака?..

— Нет… Знаете, как кусает собака?.. — Павел с горечью усмехнулся. — Если человек спокойно проходит мимо, если не боится, что собака его укусит, — она его не тронет. Но как только он подумает, что собака может его схватить, — обязательно вцепится зубами…

— Так что? — спросил Кац.

— Я почувствовал себя… такой собакой… Я бы его не тронул. Если бы он не думал, что я его буду бить. Если бы не вилял, не крутился, как на сковородке… Хорошо, что милиционер подвернулся здоровый. Это мне просто повезло.

— Я прошу вас подумать, а потом ответить на такой вопрос… Очень важный вопрос… Если бы всего этого не случилось. И вы бы снова встретили на улице потерпевшего… Как бы вы поступили?

Как бы он поступил?.. Это нужно было вернуться далеко назад. Чтобы не стукнуть Ермака, нужно было… Не обманывать Сергеева. Не связываться с Софьей. Не допускать выхода статьи «Волшебная ручка»… Но все равно, при чем здесь Ермак?..

— Нет, — сказал Павел. — Я бы его не тронул.

— Вы это хорошо обдумали?

— Да.

— Это намного усложняет ваше положение, — сказал Кац.

— Почему?

— Если бы суд квалифицировал ваши действия как подходящие под статью сто пятьдесят третью уголовного кодекса Украины, то есть как умышленное нанесение удара, побоев и иные физические действия, причиняющие физическую боль, то по этой статье вы были бы осуждены сроком до шести месяцев. Но поскольку ваш поступок нанес потерпевшему не столько физический, сколько моральный ущерб, то имеются основания для привлечения к ответственности по статье сто шестьдесят седьмой — оскорбление, нанесенное кому-либо действием, словесно или письменно. По этой статье санкцией являются исправительно-трудовые работы на срок до шести месяцев.

«Потерпевший, — думал Павел. — Кто же потерпевший?..»

— Но поскольку ваш поступок не был заранее обдуманным, поскольку, как вы об этом сами сказали, вы не повторили бы его, поскольку совершен он был в нетрезвом состоянии и, таким образом, нес в себе элементы случайности и бесцельности, характерные для хулиганства, его можно отнести к статье семидесятой «За хулиганские действия». Эта статья предусматривает тюремное заключение сроком на один год, если действия подсудимого по своему характеру не влекут за собой более тяжкого наказания. Но вторая часть этой же статьи предусматривает: за те же деяния, если они осложнялись буйством или бесчинством, или по своему содержанию отличались исключительным цинизмом или наглостью — лишение свободы сроком до пяти лет…

— У вас порошков нет? — спросил Павел.

— Каких порошков?

— Ну… от головной боли.

— Нет. Я не ношу с собой порошков.

— Так что же мне — лучше говорить на суде, что я его сознательно стукнул?

— Да, — ответил Кац. — Во всяком случае, что поступок ваш был в первую очередь вызван фельетоном, который вы считаете несправедливым. А как будут рассматриваться ваши действия, во многом зависит от показаний потерпевшего.