Человек, который провалился сквозь землю - [37]

– Нора, ты прирожденный детектив. Если Пенни Уайз зазевается, ты побьешь его!

– Возможно, – сказала Нора, грациозно поместив ладонь на клавиатуру пишущей машинки.

Глава XII. Звено

На следующий день Пенни Уайз пришел ко мне в офис. Это было его первое посещение моего рабочего места, и я сердечно поприветствовал его. Нора так нетерпеливо ждала его, что я поспешил познакомить их, так как не мог игнорировать и разочаровывать девушку. Уайз был очень дружелюбен с ней, впрочем, обаяние Норы всегда способствовало тому, что люди хорошо к ней относились.

Накануне я пытался связаться с сыщиком, но он постоянно отсутствовал, я пробовал разыскать его, но нам так и не удалось встретиться, пока у него не нашлось свободное время. Я рассказал ему все, что сам узнал от полиции, но он уже частично знал все это. Но Уайзу становилось очень интересно, когда я переходил к известиям, о которых он не слышал, например, о том, что в дело замешано некое «Звено».

– Это как раз то, что надо! – воскликнул он. – Я подозревал такого человека.

– Мужчину или женщину? – быстро спросила Нора, и Уайз взглянул на нее.

– А вы как думаете?

– Женщину, – ответила она, на что Пенни Уайз кивнул. – Да, я не сомневаюсь, что «Звено» является женщиной, и это важный аспект дела.

– Но я не понимаю, – сказал я. – Что связывает это звено?

– Кого, а не что, – важно поправил Уайз. – Брайс, вы, конечно, понимаете, что за убийством Гейтли, а также за исчезновением Эймори Мэннинга, стоит большой мотив. Эти двое связанны, и в этом нет сомнения, хотя это и не значит, что Мэннинг – убийца. Эта «Звено» – женщина, связанная с преступниками, и ее нужно немедленно найти!

– Она имела отношение к мистеру Гейтли? – заинтересованно спросила Нора.

– Я... я не знаю, – неуверенность Уайза была связана не столько с его незнанием, сколько с тем, что он сильно задумался. – Брайс, не можем ли мы пройти в офис мистера Гейтли? Я не хочу спрашивать разрешения у полиции, но если «Траст Компани» позволит нам...

– Конечно, – ответил я, и сразу же отправился к вице-президенту за разрешением.

– Все отлично, – объявил я, вернувшись с ключами от офиса. – Пройдемте.

Мы перешли в шикарный офис покойного президента компании. Пеннингтон Уайз был впечатлен богатством и эффектностью кабинета, и его быстрый взгляд метался по офису, подмечая разнообразные подробности. Он на удивление быстро пересек все три помещения, по пути подмечая детали, о которых ему говорили. В третьем, приватном, кабинете он осмотрелся, заглянул за карту на стене, отворил дверь в холл, после чего снова ее закрыл, а затем вернулся во второй кабинет, то есть обычный офис Эймоса Гейтли; вероятно, это помещение более всего заинтересовало сыщика.

Он присел на вращающийся стул, который благодаря бархатной обивке выглядел чем-то большим, чем обычное офисное кресло. Уайз глубоко задумался, обозревая стоявшие на столе приборы. Все вещи в помещении оставались на своих местах, в том же виде, в котором я видел их в последний раз. Исключением были телефон и стул – они больше не были опрокинуты. Уайз дотронулся лишь до нескольких предметов. Он взял подставку для ручек – массивную золотистую штуковину.

– Возможно, подарок от служащих, – сказал я, улыбнувшись аляповатой нарочитости этой вещи. – Все остальные атрибуты подобраны со вкусом.

Пеннингтон Уайз открыл ящики стола. Но там было практически не на что смотреть – все деловые бумаги были изъяты душеприказчиками мистера Гейтли.

– Странный сверток, – заметил Уайз, вынимая пакет бумаг, связанных резинкой. Он разложил их на столе.

Листы отличались друг от друга, но на всех были адреса или эмблемы разных крупных отелей, среди которых были и Нью-Йоркские. На каждом листе резиновой печатью была проставлена дата.

– Это важно, если…

– Если что? – спросила Нора.

– Если верны мои выводы. Эти письма, если мы можем назвать их письмами, были отправлены мистеру Гейтли в разное время и в разных конвертах.

– Так и есть, – сообщил я. – Одно из них пришло на следующее утро после смерти.

– О! Которое?

– Его здесь нет. Все новые письма пересылаются адвокату мистера Гейтли.

– Нам нужно достать это письмо!

– Но, скажите, что может быть важного в чистых листах бумаги?

– Это не чистые листы, – Уайз указал на печати с датами. – Они совсем не чистые!

– Но здесь только даты на пустых листах, что это может значить?

– Возможно, ничего, возможно – все.

Такая загадочность была несвойственна Пеннингтону Уайзу, и я решил, что эти бумаги и впрямь могут стать важными уликами.

– Возможно, написанное на них было стерто? – предположил я.

– Скорее всего, нет. Я так не думаю, – сыщик присмотрелся к листам. – Нет, – заключил он, – ничего подобного. Все видно, и можно прочесть.

– Читаю «Уолдорф-Астория, седьмое декабря», – зубоскалил я. – Читатель сильно просветился?

– Еще нет, но вскоре... – пробормотал Уайз, продолжая свои изыскания. – Ха! Вот оно!

Теперь он тщательно рассматривал сигареты в пепельнице.

– Леди оставила свою подпись! Как мило с ее стороны!

– Но Хадсон изучал их и так и не смог ничего разобрать, – возразил я.

– Слепец Хадсон! Эти изысканные и дорогие сигареты принадлежали даме, имя которой начинается на «К» и «С». Прикасаясь, будьте осторожны. Но вы сможете увидеть, что хотя буквы большей частью обгорели, но того, что от них осталось, достаточно, чтобы определить «К» и «С».