Человек из Скотланд-Ярда - [87]

– Давайте пойдем и посмотрим, сможем ли мы найти его, – прервал Клик, поднимаясь. – Мистер Нэрком, держите лимузин наготове…

– Да, ожидает на улице Тависток, дружище. Я приказал Леннарду не глушить мотор.

– Хорошо! Тогда, если мисс Лару позволит мистеру Тренту сопроводить ее, а затем отправится к себе на работу и будет ждать нас там, мы с вами займемся поисками. Да, пусть машина ждет нас у главного входа; и… Простите, последнее слово, мистер Трент, перед тем как вы уйдете. В то время, когда отец этого мальчика исчез почти таким же образом одиннадцать месяцев назад, у вас, как я полагаю, на должности портье в этом заведении работал человек по имени Феликс Мерчисон. Этот человек все еще работает?

– Нет, мистер Клик. Он уволился примерно через неделю после исчезновения Джеймса Колливера.

– Знаете, где он?

– Ни малейшей идеи. На самом деле он неожиданно получил наследство и сказал, что собирается эмигрировать в Америку. Но я не знаю, сделал ли он это или нет. А в чем дело?

– Ничего особенного – только то, что я не должен удивляться, если источником наследства Мерчисона окажется ломбард, который получил в залог драгоценности, которые ваш отец передал Джеймсу Колливеру, и той суммой, которую Феликс Мерчисон «унаследовал» так внезапно, были сто пятьдесят фунтов за эти драгоценные камни.

– Но это же совершенно нелепо! Мой дорогой мистер Клик, вы наверняка помните, что ломбард сообщил, что парень, заложивший драгоценности, был джентльменом, с хорошими манерами и речью, а Мерчисон – последний человек в мире, который похож на джентльмена. Это огромное неуклюжее неграмотное животное с бычьей шеей, без цензурных слов в лексиконе и с манерами, которых устыдилась бы свинья!

– Именно поэтому я уверен, что «аванс» ломбарда был выплачен ему, – возразил Клик, пожав плечами. – Живи и учись, друг мой, живи и учись. Одиннадцать месяцев назад я не мог понять, почему эти драгоценности были заложены вообще. Сегодня я понимаю, что это был единственный возможный путь… Мисс Лару, мои комплименты. До свидания…

И он выпроводил ее из комнаты с изяществом придворного лакея. А когда за ней и ее спутником закрылась дверь, Клик снова остались наедине с Нэркомом.

– Теперь за дело! Как говорили в старых мелодрамах, – он засмеялся, резко подошел к шкафу и достал сначала широкополую кавалерийскую шляпу, которую он немедленно надел, а затем пару ярких стальных наручников. – Мы можем использовать эти очень эффективные браслеты, мистер Нэрком. Нам надо хорошо подготовиться к чрезвычайным ситуациям. А теперь идем. Нам вниз по лестнице. Заглянем в американский бар. Там есть проход, ведущий к набережной. Такси оттуда доставит нас вдоль Савой-стрит, через Стрэнд и вверх по Веллингтон-стрит к Тавистоку за меньшее время. Так что мы можем быть с Леннардом через десять минут.

– Отлично! И я могу избавиться от этой дурацкой одежки, как только мы окажемся в лимузине. Но я спрашиваю: что ты сам думаешь об этом, старина?

– У меня есть две или три версии. Если я прав, это будет одно из самых простых дел, которые я когда-либо расследовал. Господин Нэрком, я совершенно уверен, что я разгадаю загадку этой стеклянной комнаты, прежде чем сегодня вечером поднимется занавес любого театра в Лондоне… Что это такое?.. Нет, конечно, нет. В показаниях свидетелей не было ни слова лжи. Это не тот случай. Ломбард не лгал. Швейцар, который говорит, что он привел мальчика в комнату, не лгал. И две женщины, которые не видели ничего, кроме пустой комнаты, тоже не лгали. Единственное, что было ложью, была ваза с розами, которые притворялись свежими с августа прошлого года!

– Боже! Вы, конечно, не думаете, что этот парень Лоти…

– Осторожно, друг мой. Не волнуйся. Кроме того, я могу быть не прав. Пока у меня есть одни догадки. Однако я скажу одно: человек, с которым сбежала мадам Лоти для того, чтобы продолжить интригу, записался в ученики ее мужа и одурачил бедного идиота, притворяясь, что он хочет научиться изготовлению восковых фигур, когда его единственным желанием было заняться любовью с тупой и развратной женой этого человека. Когда они сбежали и Лоти впервые понял, какой он дурак, он публично поклялся в зале кафе «Ройаль», что никогда не успокоится, пока не отыщет этого человека и не истребит его и каждое живое существо, в жилах которого течет его кровь. Этот человек был английским актером, мистер Нэрком. Он играл под псевдонимом Джулиан Монтейт – его настоящее имя было Джеймс Колливер! Пошли живее, пожалуйста, – мы опаздываем!

Глава XXXVI

ТОМУ, КТО ВЫШЕ всех забрался, падать больнее всех.

Немного позже пяти часов лимузин прибыл в помещение «Трент и сын», и Клик, под руководством младшего сотрудника фирмы и в сопровождении суперинтенданта Нэркома, поднялся по крутой лестнице на крышу дома и вошел в стеклянную комнату.

Его первым впечатлением, когда дверь распахнулась, был запах цветов, настолько тяжёлый, что он казался гнетущим. Вторым оказался свет, настолько яркий, что напоминал расплавленное золото, потому что низкое солнце, которое позолотило небо, залило пространство сиянием, которое заставило Клика моргать, и потребовалось время, прежде чем его глаза привыкли в достаточной степени, чтобы позволить ему обнаружить, что старый итальянец, мастер восковых фигур, был на месте, занятый своей последней картиной.