Чел. Роман - [79]
– Не за что зацепиться, хотите сказать?
– Так точно…
Линер ловит взгляд Глеба и поворачивается в сторону отца. Он держит в руках пустую морилку. Встречается взглядом с дочерью, объясняет:
– Эксперимент. Отвернулся. Досчитал до пяти… Достаточно…
– И что теперь? Опять в поля?
– Нет смысла. Всё понятно.
– Понятно?
– Понятно, что бабочку так не сохранить. Но есть фото и видео.
– А они не из той же серии?
Отец меняется в лице, опускает морилку в сумку, что-то судорожно ищет в карманах пиджака, находит «мыльницу» и просматривает записи. Выдыхает:
– Вы так, майор, не пугайте… Это вам не… На месте всё…
– Пока на месте. В морилке тоже было все на месте… Предметы, Глеб. Что по ним?
Линер мгновенно переключается на тред, не дав отцу ответить.
– Костюм и вечернее платье. Увязаны с буайбесом.
– В смысле?
– Залиты им. Испачканы. Причем костюм намеренно. Интересно, что у нее, судя по треду, платьев вообще до этого случая не было.
– Именно вечерних?
– Всяких. Еще она никогда не ходила на каблуках. Да и тогда недолго прошла.
– Сломала?
– Да. Сама. Оба.
– Почему?
– Надоели.
– Быстро… Где это?
– Чуть дальше… Вот…
– Да, вижу… Действительно… Что еще?
– У него первое мороженое.
– Ну, тут понятно – певец.
– У нее первые цветы. Ну, почти первые…
– Тоже возможно.
– Отдала бомжихе.
– А вот это беда.
– Еще в тему – свадебные замки.
– Что с ними?
– Спиливали. Она как-то оцарапала о них руку. Выглядит как месть.
Линер вспоминает вспышкой: мамин «желто-светский» журнал, страница происшествий, заголовок: «Кому помешало чужое счастье?»
– И вы говорите, что нет точной временной и пространственной привязки, Глеб? Вы меня разочаровываете…
– А что такое, товарищ майор?
– Спиленные замки на пяти мостах этим летом. Вы что не слышали?
– Нет.
– Было дело. Шло как вандализм.
– По мне так эти замки вандализм… – перебивает Глеб.
Линер останавливает его взглядом и частично соглашается:
– По-всякому можно посмотреть. Замков нет в проекте, следовательно, их вывешивание – это нарушение. Но с другой стороны – замки это своеобразная примета города… В любом случае не это главное… Ясно, что эти двое провели в городе все лето. Спиленные замки фиксируются с мая по август.
– И это прямая увязка с набережными и мостами. Только…
– Что только, Глеб?
– Причем здесь теракт, товарищ майор?
– Согласна. Нет прямой связи. Но мелкими проступками часто прикрываются большие преступления. Влюбленная парочка, шляющаяся по городу и спиливающая свадебные замки. Обращают на себя внимание, но предъявить особо нечего. Никто не заподозрит в чем-то серьезном.
– Под дурачка косить?
– Хм… Образно говоря – да… Что еще? Мы ничего не пропустили? – спрашивает Линер и контрольно оборачивается. Отец просматривает записи.
«Он что – всерьез воспринял мои слова?» – думает Линер, но после короткой паузы, когда выражение «не сходи с ума» едва не произносятся ею вслух, она все же решает не вмешиваться и возвращается к Глебу. Он ждет начальство с открытым ртом и говорит сразу, без промедления:
– В этом куске нет. Второй кусок – зима. Он очень короткий. Идет до метро. Возобновляется уже в текущем треде. Мы говорили в начале…
– Да, помню…
Линер пробегает глазами текст.
– Так… Находят друг друга по «нэтовской» карте… Но точных координат нет… Действительно зима… Куда-то идут… Ага, полоса отчуждения… Железка, Глеб…
– Да, я заметил…
– Шалаш… Костер… Бомжи… В полосе отчуждения… А вот и птички с чешуекрылыми… Дворник… На кой черт там дворник? И метро… Это уже под камерами… Не густо… Нет ощущения, что оба откуда-то бежали? Ну как бы скрываются?
– Есть.
– Это объясняет и обрыв треда с лета на зиму. Нет осени. Ни единого упоминания. Их словно закрыли, разлучили. Если и не закрыли, то лишили сетевого общения. Или оно им было не нужно всю осень. Так или иначе, судя по тому, как они друг друга ищут, они долго не виделись. Что-то или кто-то препятствовал им… Что? Кто?
Белая прерывает Линер, входя в палату со стуком, но как обычно не дожидаясь ответа.
– Прибыл главврач. Здравствуйте, – сообщает она, едва прикрыв дверь, на ходу здороваясь с отцом Линер, который кивает в ответ, не отрываясь от экрана.
– И что из этого следует?
– Она идет сюда.
– И что из этого следует? – повторяет Линер несколько раздосадованно. Белая сбила ее с мысли.
– Ничего. Я предупредила. Просто теперь не я здесь главная по медицинской части.
– А где она была до этого?
– Отпуск. Я же говорила. Неделя до Нового года, неделя после. Обычный ее вариант. Вернули. Министерский приказ. Судя по всему, ожидается прибытие верхов. Она их чувствует. Талант…
– Острова? Пляжи?
– Не долетела. Предупреждаю, она очень не в духе.
– Ее можно понять. Не пугайте.
– Боже упаси. Но вы ее еще не видели.
– А что такое?
– Ну, что уж я буду раскрывать все тайны двора. Сами всё увидите.
– Такая интрига…
– Не то слово, Юлия Вадимовна, не то слово… О, слышите? Уже в холле.
– Что ж вы ее не встречаете?
– Много чести.
Белая забирает с окна историю болезни.
– Понятно… – усмехается Линер и возвращается было в тред, но шум в коридоре усиливается. Женские голоса, с доминирующим меццо-сопрано и редкими мужскими баритончиками заставляют Линер задержать взгляд на двери.
Жизнь маленького городка идет своим чередом. Горожане даже не подозревают, что в ней могут произойти необычные события, но окружающие горы хранят в себе древние темные пророчества. И однажды те начинают сбываться. Надвинувшаяся колдовская мгла готова поглотить как город, так и все небесное королевство. Его повелительница утратила свои магические силы и теперь не может никого защитить. Казалось бы, все кончено. Неужели мир падет? Неужели из этого нет выхода? Лишь Неисчерпаемый ковш знает имя того, кто придет на помощь.
Олег Кашин (1980) российский журналист и политический активист. Автор книг «Всюду жизнь», «Развал», «Власть: монополия на насилие» и «Реакция Путина», а также фантастической повести «Роисся вперде». В книге «Горби-дрим» пытается реконструировать логику действий Михаила Горбачева с самого начала политической карьеры до передачи власти Борису Ельцину.Конечно, я совершенно не настаиваю на том, что именно моя версия, которую я рассказываю в книге, правдива и достоверна. Но на чем я настаиваю всерьез: то, что мы сейчас знаем о Горбачеве – вот это в любом случае неправда.
Загадочный рассказчик, чья судьба неразрывно связана с жизнью главных героев, начинает свою страшную и одновременно трогательную историю. Историю, начало которой было положено в 1939 году. Зиглинда живет в Берлине в обычной семье. Мама — домохозяйка, а папа работает цензором: вымарывает из книг запрещенные слова. Его любимое занятие — вырезать фигурки из черной бумаги и ждать конца войны. Но война продолжается, и семья девочки гибнет, а она оказывается в опустевшем здании театра — единственном месте, где можно чувствовать себя в безопасности.
Случайная встреча семилетнего Адама и Барона – пожилого одинокого физика с оригинальными взглядами на бытие – круто меняет судьбу мальчика, до того обещавшую быть непримечательной. Впрочем, меняет она и жизнь мужчины, который относится к своему подопечному словно к родному сыну. Исповедуя гедонизм, Барон игнорирует течение времени и избегает привязанностей. Этому он учит и Адама. Однако теория пребывания в золотом коконе начинает трещать по швам, когда Адам познает любовь и связывает себя узами с девушкой, обреченной на скорую смерть…
Пять месяцев назад Ник, бойфренд Валери Лефтман, открыл стрельбу в школьной столовой, убив многих учеников и учителей и застрелив себя. Пытаясь его остановить, Валери получила ранение в ногу и случайно спасла жизнь своей одноклассницы. Однако ее обвинили в случившемся из-за списка, который она помогла составить, – Списка ненависти, включающего более сотни людей и явлений, которые ненавидели Валери и Ник. Все лето девушка провела в больнице, где с ней обращались как с возможной подозреваемой. Оказавшись наконец дома, Вал готовится вернуться в школу и продолжить обучение в выпускном классе.
Семья Липы — семья предпринимателей. Она, ее родители и младший брат Берти зарабатывают себе на жизнь сбором металлолома. Их бизнес труден, непостоянен, а порой и просто опасен, хотя семья живет в мире возвышенных метафор, созданных главой семьи. Их труд — благороден, платят за него — «звонкой монетой», а найденные предметы свозятся прямиком в… «Рай».В романе одного из самых ярких голосов немецкоязычной литературы соединились фантазия и суровая семейная история, гротеск и трагедия целого поколения, оторванного от корней.
Родители маленького Димы интересуются политикой и ведут интенсивную общественную жизнь. У каждого из них активная гражданская позиция. Но вот беда: мама и папа принадлежат к прямо противоположным лагерям на политическом поле. Очень скоро Дима замечает, что трагически расколота не только его семья… Книга содержит нецензурную брань.