Чел. Роман - [121]

Шрифт
Интервал

– Я и не беспокоюсь. В силах пока еще…

Линер оборачивается через правое плечо и замечает в дверях реанимации Глеба. Он явно ожидает от шефа прямых указаний, напряженно, не сводя с него глаз. Совещание между тем покидает Давидовский. Видно, решив лично удостовериться в надежности выстроенных Опалевым рядов.

– Хорошо. Пойдемте. Только историю передам, – указывает папкой на Глеба Линер, но первым делом идет к отцу.

– Ты здесь будешь?

– А ты куда?

– Мы с Белой на третий поднимемся. Оттуда лучше видно.

– А… Ну да, тебе велено… Я не пойду. Я хоть и не при исполнении, но и не на свободном посещении, чтоб шляться туда-сюда. Я здесь буду… Что он скажет… А ты иди, что ж…

– Да. Дела только сдам. И буду, как ты сказал, прежде всего, женщиной.

– Да брось! Ты обиделась, что ли?

– На что? На то, что я – женщина? Пап, ты чего? – разводит руками Линер и идет к Глебу. Тот боковым зрением замечает ее, но не поворачивается, не отрывая взгляда от ближнего к мэру круга. Третьим его в этот момент покидает Лесков. И даже когда Линер протягивает папку, Глеб берет ее вполоборота. В нем не осталось и следа от утреннего испуганного мальчика:

– Вот история болезни. Подписка Белой там же, на предпоследней странице.

– Принято. Напоминаю, Юлия Вадимовна, вы должны сегодня же уничтожить все материалы дела, имеющиеся у вас в электронном виде. Речь идет о форматировании диска ноутбука и физическом устранении любых других носителей. Если они, конечно, имеются. Это под вашу ответственность. С известными негативными последствиями в ином случае.

– Могли бы и не напоминать, господин… отличный актер… – иронизирует Линер и на полшага отступает.

– Смартфон уже уничтожен?

– Еще нет. Лишь отобран и отформатирован. Он уйдет вместе с ним. Огонь – максимально надежный способ. Имейте в виду. Еще вода. Тот же эффект…

Линер делает еще шажок, но вновь останавливается. Она не может уйти не поинтересовавшись:

– В легенде-то вашей есть хоть доля правды?

– Да, все правда, Юлия Вадимовна.

– От хакера до цибовского ботана?

– Ну, разве что не ботан.

– Это я вижу. Успехов. Хоть вы и не поверите, но рада была познакомиться. Далеко пойдете с такой-то многоликостью.

– Будем стараться, Юлия Вадимовна. С Наступающим! – поздравляет Глеб и отворачивается. Он не ожидает ответа Линер и не оставляет ей ни малейшего шанса на продолжение разговора…


Оказавшись в холле третьего этажа, Линер отмечает, что лучшей площадки для наблюдения, за исключением разве что крыши, действительно нет. Холл угловой. Сектор обзора – идеальные 90 процентов. Другое место – многоэтажка с западной стороны, да, тэвэшные – или чьи они – дроны. Съемки с них можно отслеживать по СМИ. Для чего Линер и включает ТВ, едва оказавшись на месте.

Холл пуст. Как и в целом это крыло. Что тоже понятно. Оно слишком далеко от палаты №3. Через весь двор. Как раз напротив. Больные, вероятно, думают, что им здесь сложно на что-то надеяться…

Разместив ноут на широком подоконнике, Линер задумывается:

«Сразу удалить или…?»

Большая часть треда даже еще и не прочитана.

«Но надо ли ожидать от него каких-то информационных прорывов? Да и к чему они? Решение принято и запущен процесс его исполнения. Ничего уже не изменить».

Линер открывает страницу и… ее палец зависает над ковриком. Сброшенный Глебом еще до совещания скрин живет. Переписка каким-то непонятным образом продолжается на ее ноуте. Собственно, это уже не просто снимок с экрана, а полноценный тред…

Линер хватается за крышку ноута и чуть наклоняет ее. Тут же непроизвольно оглядывается. Никого кроме Белой. Но та смотрит в ящик и как раз обращается к Линер:

– Смотрите-ка, прямое включение с южного входа. Лесков.

Линер закрывает ноутбук. Прижав его к груди, подходит к Белой.

– Громче, пожалуйста, – просит она, и Белая давит на кнопку пульта. Голос Лескова врывается в холл на полуслове:

– …авершилось совещание при мэре с участием руководителей соответствующих служб. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, по его итогам, что массовая акция, организованная вокруг данного медучреждения, не имеет под собой никаких реальных оснований. Так как методы убеждения, к сожалению, не имеют должного эффекта, руководством города принято решение перевезти пострадавшего из палаты №3 в другое медицинское учреждение. Это будет осуществлено в самое ближайшее время… Здесь хотелось бы подчеркнуть, что сложившаяся ситуация угрожает безопасности населения в условиях проведения АТО. Еще раз призываю граждан разойтись и уж тем более не пытаться мешать вывозу пострадавшего. Все уточняющие вопросы на завтрашней пресс-конференции мэра по итогам года. Напоминаю, что в связи с последними событиями она перенесена с двенадцати на 15.00. Ждем. Спасибо.

Но вопрос из группы корреспондентов влетает-таки в эфир:

– Куда перевозится пострадавший из палаты №3, вы не могли бы уточнить?

Лесков улыбается уголками губ:

– Не сегодня.

– А когда?

Улыбка Лескова ширится до щек.

– Завтра, завтра. Всё завтра! – повышает голос Лесков, быстро разворачивается и уходит, избегая дальнейших вопросов. В кадре корреспондент, по голосу – автор последнего вопроса:

– Это был комментарий заместителя мэра по вопросам общественной безопасности…


Еще от автора Виктор Попов
Дарни и небесное королевство

Жизнь маленького городка идет своим чередом. Горожане даже не подозревают, что в ней могут произойти необычные события, но окружающие горы хранят в себе древние темные пророчества. И однажды те начинают сбываться. Надвинувшаяся колдовская мгла готова поглотить как город, так и все небесное королевство. Его повелительница утратила свои магические силы и теперь не может никого защитить. Казалось бы, все кончено. Неужели мир падет? Неужели из этого нет выхода? Лишь Неисчерпаемый ковш знает имя того, кто придет на помощь.


Рекомендуем почитать
Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».