Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи - [127]
Чтобы защититься от всепроникающего холода, люди носили многослойную одежду. Для членов королевской семьи и их придворных нижнюю одежду шили из шерсти, а затем маскировали ее более дорогими материалами. Например, мужчины под дублетами носили стеганые жилеты, а женщины — теплые рубашки из шерстяной фланели. Эти рубашки часто красили в яркие цвета, поскольку считалось, что такие цвета обладают «согревающими» свойствами. Алая фланель считалась особо эффективной для предотвращения простуды и болезней. Когда Елизавета заболела скарлатиной, дамы укутывали ее в алую фланель, чтобы сохранить ей жизнь. И то, что королева поправилась, еще больше укрепило их веру в эффективность подобного приема.
Обувь Елизаветы и ее придворных была скорее удобной и практичной, чем модной и красивой. Обычно туфли были на плоской подошве и подвязывались лентами. Украшением были фигурные дырочки — это делало кожу более мягкой и удобной для ношения. С середины 60-х годов появились туфли на невысоких каблуках из пробки. Поверх туфель носили своеобразные «тапочки», чтобы защитить их от грязи и пыли. Королева обожала сапоги для верховой езды с небольшим каблуком — явно для удобства пользования стременами.
Любовь королевы к верховой езде оказала серьезное влияние на придворную моду. Один из гостей в 1575 году писал, что англичане, «когда занимаются верховой ездой… надевают свою лучшую одежду, в отличие от обычая других народов»[632]. Елизавета постоянно ездила верхом, предпочитая верховую езду экипажам. Поэтому у нее и ее придворных дам имелась специальная одежда для таких случаев. И одежда эта была одновременно и модной, и практичной. Имелись специальные шапочки, сохраняющие прическу и обеспечивающие безопасность. Специальная юбка застегивалась на талии и закрывала ноги — по-видимому, она пристегивалась к стремени специальными застежками. Застежки не позволяли юбке развеваться, тем самым защищая скромность дам и их нижние юбки. Но подобный обычай был довольно опасен: если дама падала с лошади, то она не могла освободиться и лошадь тащила ее за собой.
Елизавета любила одежду точно так же, как и ее отец. За время своего правления она издала ряд указов, отражавших изменение моды, — таких указов было не менее девяти. Неудивительно, что один из них (1574) впервые относил законы о роскоши не только к мужчинам, но и к женщинам. Согласно этому закону ни одна женщина при дворе не могла соперничать в одежде с королевой. Законы Елизаветы касались и мужской одежды тоже. Акт о роскоши 1562 года осуждал «монструозную и безумную величину» мужских чулок. Новая мода ношения двойных воротников была дозволительна только для придворных[633].
В первые несколько месяцев своего правления Елизавета пользовалась услугами Джона Бриджеса, портного, который служил ее отцу, брату и сестре, но в 1559 году сменила портного. Вышивальщик Гийом Бралло занимался коронационными нарядами Елизаветы, но после этого его имя в расчетных книгах не встречается. Над коронационными одеяниями новой королевы работали также его коллеги, Уильям Миддлтон и Дэвид Смит. Судя по всему, они понравились королеве больше, поскольку она продолжала пользоваться их услугами до 80-х годов. Миддлтон занимался отделкой мебели королевы, а Смит — одежды и аксессуаров. Елизавета любила черный цвет — возможно, потому, что на таком фоне особенно хорошо смотрелись разнообразные украшения. Их можно было отпарывать и пришивать по многу раз, не оставляя следов на ткани, — так создавалась иллюзия чрезвычайно обширного гардероба.
Новым королевским портным стал Уолтер Фуш. Хотя он прекрасно шил одежду в традиционном английском стиле, которую Елизавете приходилось носить в первые годы правления, чтобы упрочить свой авторитет, но, почувствовав себя на троне более уверенно, она стала отдавать предпочтение французской и итальянской моде. В 1566 году она тайно приказала своему главному министру Уильяму Сесилу написать сэру Генри Норрису, послу в Париже, о том, что «ее королевское величество желает иметь портного, который умел бы шить ее одежду по итальянской и французской моде»[634]. Тайну следовало сохранить, чтобы не обидеть Фуша. Кроме того, королеве было неловко признавать, что английские портные уступают портным с континента. Норрис не сумел найти подходящего портного, поэтому пришлось пойти на компромисс. С этого времени Фуш делал выкройки по размерам Елизаветы, которые отправлялись во Францию, где ей шили платья по французской моде. Так же стали шиться и другие платья из гардероба королевы. Модные идеи представляли ей на утверждение в простой льняной ткани, она выбирала материалы и отделку по образцам, а затем уже шилось настоящее платье.
Фуш и его коллеги не только шили платья по приказам королевы, но еще и изготавливали модную одежду и аксессуары по заказам честолюбивых придворных, которые надеялись такими подарками приобрести благосклонность королевы. Чтобы подарок понравился, нужно было знать точные мерки и предпочитаемый королевой покрой, а кто мог знать это лучше, как не ее личные портные. Один такой подарок в июле 1602 года сделал хранитель архивов, сэр Томас Эджертон. Он заплатил королевским поставщикам шелка огромную сумму за ткань для платья, над которым работали королевский портной и вышивальщик. По-видимому, это то самое платье, в котором Елизавета изображена на знаменитом «Радужном портрете», написанном Маркусом Герартсом-младшим в том же году
