Чаша Скорби - [37]

Стоила ли Саркия Аристея жизней капитана Дрео, Эана, Хортиса, Дриана и гиганта Нициаса? Если предстояло одержать еще сотню столь необходимых побед, тогда — да. Но впереди было еще столько дел и тяжелейших сражений.

— Стабилизируйте ее состояние и переведите на корабль Карендина, — приказал Сарпедон Палласу. — Мне необходимо допросить ее как можно скорее.

— Может быть, будет более мудрым шагом, если капеллан Иктинос… — с некоторой неловкостью начал Паллас.

— Конечно, — ответил Сарпедон, поняв причину возражений апотекария. — Она и без того видела достаточно чудовищ на Юмениксе, и ей незачем показывать еще одно. — Даже до превращения в мутанта он производил внушительное впечатление, а сейчас его вид мог снова лишить Аристею сознания. — Пусть Иктинос поговорит с ней.

Паллас понес женщину к пассажирскому отсеку, чтобы осмотреть ее должным образом. Из шаттла выбрался Каррик в обугленных доспехах. Его лицо было сильно обожжено и, так же как у Солка, выглядело неестественно усталым для космического десантника.

— Как погиб Дрео? — спросил Сарпедон.

— Сторожевое орудие, — ответил Солк. — Он взорвал нижний вход аванпоста и первым бросился внутрь. Системы безопасности Механикус были включены, ведь на этот момент вся планета уже свихнулась.

— А остальные?

— Нициас скончался по пути сюда. Он получил многочисленные внутренние повреждения, а на корабле были только наборы экстренной помощи. Их мы израсходовали на женщину. Нициас решил погрузиться в полусон — и больше не проснулся. Остальные погибли в сражении или потерялись, когда мы штурмовали космодром.

— Как долго вы дрейфовали?

— Три месяца. В соответствии с планами мы должны были встретиться с вами позже, но Юменикс погибал очень быстро, и нам пришлось убираться. К тому же я не думаю, что она могла бы выдержать на борту шаттла дольше. Пища у нас закончилась еще неделю назад. Воздух слишком много раз прошел рециркуляцию, и она уже не могла им нормально дышать, а последний фильтр к воздушной маске мы тоже израсходовали.

— Судя по перехваченному нами астропатическому трафику, на Юмениксе была чума. У тебя или у кого-нибудь из твоих десантников проявлялись симптомы?

— Нет, — покачал головой Солк. — Условия были ужасными, но мы не принесли на себе ничего. И это не просто чума, командор. Это нечто, от чего гниль охватывает само сознание. Весь улей точно сошел с ума. А может быть, и вся планета. Мертвецы бродили по улицам, а живые резали друг друга. Когда дошло до этого, мы решили бежать. Иначе нам не удалось бы вытащить Аристею с планеты.

— Вы хорошо справились, Солк. После гибели Дрео ваши шансы были очень призрачными.

— Простите, командор, но мне его смерть кажется слишком высокой ценой.

— Высокой, но не слишком. Я не могу пока тебе рассказать, с чем мы сражаемся, Солк, но, поверь мне, это стоит любых жертв. Дрео будут помнить за ту роль, которую он сыграл в нашей общей грядущей победе. Но если мы проиграем, никого из нас уже не вспомнят. Ты со своими людьми должен переправиться вместе с пленником на корабль Карендина. Пусть он с Палласом займется вами.

Оба отряда возвратились на свои места, а потрепанные остатки команды Солка направились к стыковочному отсеку, откуда им вместе с Аристеей предстояло перебраться в корабль-госпиталь.

Возможно, что Солк был прав. Возможно, миссия, предпринятая Сарпедоном, была безнадежна и командор просто разбрасывался жизнями своих людей. Но сейчас он уже не имел права на сомнения, слишком многое было поставлено на карту. Они безгранично доверяли ему, несмотря даже на то, что он не мог рассказать им, ради чего они сражаются. Сдаться сейчас значило бы предать эту веру, а в условиях, когда вся Галактика мечтала уничтожить их, вера оставалась одним из немногочисленных преимуществ Сарпедона.

Следующий этап был самым рискованным из всех. Пока Паллас и Карендин занимались здоровьем Аристеи, а Иктинос допрашивал ее, импровизированной флотилии предстояло пронзить черное сердце, окруженное кордоном кораблей Империума. Испивающие Души могли считать себя везучими, если им удастся когда-либо вернуться назад.

— Мостик? — произнес Сарпедон в вокс.

— Да, командор? — ответил один из сервов на мостике.

— Дождитесь, пока они переправятся, и направляйте нас к следующей точке маршрута. Расстыкуйтесь с шаттлом. Докладывайте о любых контактах и передайте другим кораблям требование сохранять формацию.

Саркия Аристея должна была обладать знаниями, необходимыми Сарпедону. Они очень пригодятся Ордену в следующей стадии миссии, где каждому космодесантнику придется сражаться в значительно более тяжелых условиях, чем когда-либо прежде. И Инквизиция уже скоро снова начнет преследование. Слишком многое могло пойти не так, как надо, но Сарпедону приходилось смириться с этим риском. Ему было достаточно и возможности сражаться до самого конца, не отказываясь от миссии и не показывая врагам спину. Все остальное находилось в милости Императора и силе собратьев по оружию.

Сарпедон повернулся на своих восьми хитиновых лапах и направился обратно к мостику. Поскольку они были уже достаточно близко, флотилии не требовалось совершать очередной рискованный варп-переход. Тем не менее и в реальном пространстве им надо было избежать взгляда острых глаз капитанов боевых судов и пиратов.