Церкви в политике и политика в церквях. Как современное христианство меняет европейское общество - [30]

. Так, 10 % итальянских католиков говорят, что они принадлежат к какому-либо католическому движению. Около 250 000 итальянцев участвуют в «Католическом харизматическом возрождении». Общее количество тех, кто посещает церковь «почти еженедельно», «еженедельно» и «чаще, чем раз в неделю» – 55 %. При этом 42 % сицилийцев в целом и 41 % жителей Палермо ходят к мессе «два или три раза в месяц», «один раз и более в неделю». Влияние католицизма в Италии или в, например, Польше, конечно, не является показателем влияния церкви в Европе в целом, но демонстрирует значительное присутствие католической веры в обществе в условиях секуляризации и равнодушной к вере массовой культуры. Католицизм как существует в виде «народной веры», самоидентификации, так и играет важную роль в рамках гражданского общества, среди интеллигенции, мотивирует активистов социальных проектов.

Протестантизм стал ведущей религиозной силой в Латинской Америке, Африке и Азии с начала 1980-х гг., когда исламская миссия еще не рассматривалась общественностью в качестве глобального вызова и угрозы и только набирала свои обороты. К 2000-м гг. евангельский протестантизм, потесненный исламом, остался главной христианской силой во всем мире за пределами Европы, но его многочисленные деноминации представлены и в рамках Евросоюза.

Миссионерски активный тип протестантизма, который и сейчас успешно создает массу церквей, движений и деноминаций, является крайне консервативным течением. Его фундаменталистский консерватизм проявляется в отстаивании верховенства Библии и признания священности и незыблемости самого текста Священного Писания, защите библейских ценностей семьи, брака между мужчиной и женщиной, сопротивления абортам, эвтаназии, крайним формам европейского секуляризма, вытесняющим веру и верующих из публичного пространства. Единственное, что часто практикуется в евангельских церквях – это женское священство.

Лютеранские церкви Европы – это особый случай, либеральный вариант протестантизма в отличие от новой волны евангельского протестантизма. Прежде всего, потому что они представляют собой совершенно разные виды протестантского мировоззрения и практики, что обусловлено историческими и богословскими различиями. Новый протестантизм никогда не зависел от государства, в отличие от лютеранских церквей Швеции, Норвегии, Финляндии или Германии. Новые евангельские общины критикуют лютеран за искажение Библии и экуменизм и пользуются тем, что сами они, в отличие от лютеран, не привязаны к церковным структурам, апостольскому преемству, к определенному строю богослужения.

Развитие евангелического протестантизма уже отмечено социологами в качестве глобальной тенденции возникновения «независимых» («Independents») христианских церквей. Хотя определение «независимые» – не слишком удачное, поскольку основным источником евангельского протестантизма являются церкви и миссии в США, которые изначально были и являются «независимыми». Ко многим движениям подходит термин «постденоминационные», то есть это те церкви, которые не имеют формальных связей (или отрицают такие связи) ни с одной из структур мировых христианских религий. Определение «новый» протестантизм также применяется, но довольно относительно, так как «новым» этот тип протестантизма был в США и в Европе, в Африке в 1970—1980-е гг. на волне культурных и сексуальных революций, Движения Иисуса и хиппи. Вместе с тем надо учитывать, что евангельский протестантизм, действительно, стал «новым» социальным феноменом с конца 1980-х и в 1990-е гг. в католических и православных странах бывшего соцлагеря, в целом в Восточной Европе, в России, на постсоветском пространстве. К концу XX в. численность последователей евангельского протестантизма оценивалась в 386 млн чел., в 2000-е гг. их число составило более 500 млн чел.

Бурное развитие консервативного евангельского протестантизма за пределами Европы предопределило мнение о том, что для самих европейцев он не является вызовом. Однако это не совсем так. Присутствие новых евангельских церквей заметно практически в каждом крупном европейском городе, они активно привлекают молодежь, мигрантов, занимаются социальной работой. На общественно-политическом уровне они заметны меньше – светский истеблишмент и представители исторических церквей скорее свысока и снисходительно относятся к таким общинам, которые устраивают многотысячные служения в ангарах бывших заводов и ферм где-то за городом.

Социологические данные говорят о том, что за довольно короткий исторический срок в 20–30 лет в странах Европейского союза, в условиях секулярной политики властей, сложилась принципиально новая христианская конфессия (состоящая из церквей, которые называют себя просто христианскими, евангельскими, являются евангельскими христианами, баптистами, пятидесятниками, харизматами, адвентистами, пресвитерианами и т. д.). Цифры, касающиеся присутствия евангельских церквей, важно привести и потому, что роль этих церквей до сих пор недооценена.

Население Европы составляет примерно 722 млн чел. (по данным Евростата, население 28 стран ЕС на 2013 г. – 505 млн чел., плюс Турция – 75 млн чел., а также Россия – 142 млн чел.)