Центурион - [121]

Шрифт
Интервал

— Все-таки овации? Не триумфа?

Катон посмотрел на Пармениона с удивлением и только тут понял, что тот не урожденный римлянин и в Риме, вероятно, никогда не бывал, а потому и не знаком с деталями ритуальных празднований, которые столица империи устраивает в честь своих доблестных триумфаторов. При триумфе, а иногда и при более скромной овации, Священную дорогу, проходящую через сердце Вечного города, тесно обступает бурно ликующий люд всех сословий — и римские граждане, и вольноотпущенники, и даже рабы, — восторженным ревом приветствуя проход своего победоносного воинства в полном парадном облачении: впереди регалии, а дальше шествуют солдаты с добытыми в войне трофеями.

— Правда, в наши дни, — оговорился Катон, — триумфы приберегаются по большей части для членов императорской фамилии. Сенатору вроде Лонгина такие почести вряд ли по чину: не ровен час, вскружат голову и подхлестнут амбиции чуть больше, чем положено для блага империи. Так что хватит с него и овации, ну а нам наградой будет то, что его переназначат командовать куда-нибудь подальше от Сирии. И чем дальше от нас, тем лучше.

— Это верно, — тихо рассмеялся Парменион. — Мы с ребятами по такому горевать точно не будем. И вообще многие из военачальников и легатов, под которыми я служил, меня не сказать чтобы впечатляли. Назначения в основном использовали так, для отметки в своем послужном списке. Гонора много, а если копнуть, так в военном ремесле далеко не знатоки.

— И да и нет, — подумав, сказал Катон. — Бывают среди них и такие, что любому нос утрут. Мы вот с Макроном служили в Британии под Веспасианом.[28] Вот это, надо сказать, действительно военачальник. Слыхал, наверное?

— Веспасиан? Да нет чего-то.

— Ничего. Если я разбираюсь в людях, когда-нибудь ты о нем точно услышишь.

Парменион внезапно напрягся и прищурился, вглядываясь через закраину оврага.

— Вон они. Идут.

Катон проглотил разжеванное мясо, недоеденный лоскут машинально сунув за перевязь. Глаза его были устремлены к востоку. Там сейчас по участку меж каменными осыпями и оврагами проходил арьергард под командованием одного из офицеров Амация. А примерно в миле позади, как раз там, где заканчивала оседать пыль от римских калиг, появлялись небольшие, мелкой рысцой трусящие группки конников. В набирающем силу свете их становилось все больше и больше; растянувшись по пустыне, они выдвигались вперед, готовясь подвергнуть легионеров и ауксилиариев очередному дню кромешной пытки. За основной массой всадников шла длинная пешая цепь: повстанцы князя Артакса. На минуту Катон сосредоточил внимание на них. Ловушка должна захлопнуться в тот момент, как в нее ступит Артакс.

Катон пригнул голову.

— Так. Передай вниз: враг на виду. Всем сидеть как мыши. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из любопытных высунулся и блеснул своим шлемом на всю пустыню.

— Они это вполне понимают.

— Все равно повтори.

— Слушаю.

Парменион полез вниз по боковине оврага — медленно, осторожно, стараясь не потревожить песка и пыли, способных выдать засаду не хуже отражения.

Сверху Катон наблюдал, как центурион семенит по дну оврага к рядам солдат, притихших на корточках в сотне шагов отсюда. Понятное дело, люди устали. Для них это уже вторая ночь без сна, а за спиной еще и долгий день перехода под нескончаемым градом стрел. А за этим — дневной переход туда, к месту недавнего разгрома. Ну да ничего, если все пойдет как надо, вскоре они с упоением выплеснут свою месть на врага, и тогда откуда что возьмется. В этот момент (Катон знал это в том числе и по себе) в человеке вдруг обнаруживается ужасающий запас сил, помогающий сражаться. Просто удивительно, на что бывает способен человек в минуты опасности, когда жестоко припирают обстоятельства. Как сейчас.

Люди в арьергарде, судя по всему, тоже завидели врага — позади себя, сквозь дымку пыли — и начали ускорять шаг. Катон нахмурился: им было строго приказано не ускоряться. Хотя, опять же, если вдуматься, человеку свойственно поспешать, тем более когда в спину дышит такой враг, как парфяне. Более того, для неприятеля это даже естественно, и он так легче попадется на удочку.

Убыстрили ход и ближние группы парфян; подгоняя коней, они двинулись на сближение с отходящим противником. Взлетел ввысь первый залп стрел, издали показавшийся какими-то потешными занозами, если бы не достоверность павших под ними в песок солдат арьергарда. Катон перевел взгляд на голову колонны. Она по-прежнему двигалась на восток, от чего Катон поначалу встревожился: как бы Лонгин в очередной раз не поменял решение, отказавшись от задуманного и двинув прямиком на Пальмиру, бросая Макрона, Катона и иже с ними на произвол судьбы. Но нет: колонна на глазах застопорилась и начала размещаться поперек линии отхода. Так что сегодня уже не так, как вчера, — фланги теперь будут прикрыты изломами местности, и парфянам останется только атаковать спереди. Правда, арьергарду на первых порах придется принять всю тяжесть вражеского удара на себя, и неминуемы тяжелые потери. Но с этим скрепя сердце придется смириться. Этим они добудут своим товарищам время на то, чтобы расставить силок, и если все сработает, их жертвы окажутся не напрасны.

Продолжить чтение
Еще от автора Саймон Скэрроу
Борьба за свободу

Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством».

Непобежденный

Рим, период ранней Империи. Префект преторианской гвардии Катон и его друг центурион Макрон вернулись с победой из Британии. Но невесело у них на душе – родив сына, скончалась прекрасная супруга префекта, которая, как теперь выясняется, изменяла мужу при жизни и наделала неподъемных для солдата долгов. Однако на этот раз Рим не узнает, каков Катон в гневе: его, не успевшего даже чуть-чуть отдохнуть, посылают в Испанию, подавлять восстание рабов. Может, хоть это отвлечет префекта от ярости и мрачных мыслей… Не тут-то было: испанскую экспедицию возглавил жестокий интриган сенатор Вителлий, и он явно не просто так собирает «под орлов» вдали от Рима всех своих главных врагов…

День цезарей

Саймон Скэрроу – лучший из лучших. Он – живой классик исторического экшена. Его серия «Орлы империи» давно стала культовой, а каждый роман из нее был мировым бестселлером. Залог успеха его книг – английская обстоятельность, достоверность и внимательность к деталям в сочетании с американским динамизмом и древнеримской жесткостью. Римская империя, 54 год. Префект Катон и центурион Макрон вернулись домой после удачной испанской кампании. Но Рим сильно изменился за время их отсутствия. Император Клавдий отравлен, и на трон взошел его приемный сын Нерон.

Римский орел

Для вольноотпущенника Квинта Лициния Катона, получившего римское гражданство из рук самого императора Клавдия, служба в армии — шанс занять достойное место в жизни. Однако для сослуживцев новобранец — «белая ворона», и выскочка из столицы вряд ли достоин служить под Серебряным орлом прославленного Второго легиона.В кровавых стычках с племенами германцев Катон завоевывает уважение товарищей. Но суровые испытания только начинаются. Легиону предстоит экспедиция на таинственный, окутанный туманами, загадочный и угрюмый остров Британия, варварские племена которого не сумел покорить даже Юлий Цезарь.

Добыча золотого орла

Вот уже год как римские легионы под командованием Авла Плавта воюют в Британии. Приказ императора Клавдия однозначен: пленить вождя бриттов Каратака. Римляне уготовили для него хитроумную ловушку. Однако Каратак оказался еще хитрее. Теперь огромной орде туземцев противостоит лишь Третья когорта, в рядах которой воюет и центурион Катон – молодой, но многообещающий командир. Римляне выстояли в кровавой бане, но Каратаку удалось уйти. Приказ императора не выполнен… Третью когорту подвергают децимации – каждый десятый воин должен быть казнен.

Орел-завоеватель

Квинт Лициний Катон совсем недавно служит под Серебряным орлом прославленного Второго легиона. Проявив храбрость в сражениях с германцами, он завоевал уважение боевых товарищей и дружбу своего командира центуриона Макрона.На берегах окутанной туманами Британии именно солдатская взаимовыручка поможет молодому герою с честью сразиться с варварами-британцами и разоблачить планы заговорщиков-римлян, злоумышляющих против императора Клавдия.

Рекомендуем почитать
Первый крестовый поход

Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.

Микроубийцы из пробирок. Щит или меч против Запада

Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.

Смерть Гитлера

В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.

Еда и эволюция

Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.

Шлем Александра. История о Невской битве

Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.

Ястребы Утремера

Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.

Вынужденная помолвка

Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.

Кружевной веер

Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.

Фиктивный брак

Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.

Черный тополь

Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.