Цена Жизни - [83]

Разведчики полковой разведки каждый день небольшими группами исследовали местность, выслеживая передвижение немецких войск вдоль линии обороны и определяя в ней слабые и сильные стороны.

* * *

Было начало июня, лето вступало в свои права. Группа из четырех разведчиков во главе со старшим сержантом Зуевым направлялась в район Невеля недалеко от белорусской границы. По сведениям армейской авиаразведки немцы готовятся к длительной обороне и стягивают в этот район свои войска.

Пройдя нейтральную зону, разведчики остановились возле небольшой деревушки с поэтическим названием «Черемушки». Они собирались разделиться пополам, намереваясь пройти по задам деревни по двое, не привлекая внимания, но пройдя немного, они увидели в бинокль в конце деревни около большого дома, видимо бывшего сельсовета, грузовую и легковую немецкие машины. Восемь — десять немецких солдат выносили из дома какие-то ящики и грузили их в грузовую машину под наблюдением офицера. Когда всё было погружено, офицер жестом приказал солдатам садиться в машину прямо на ящики.

После этого офицер что-то сказал шоферу грузовой машины, и тот, вытащив из кабины какой-то предмет, перебежал с ним дорогу и скрылся за этим высоким домом. Минут через пять шофер вернулся, и обе машины поехали, — впереди легковушка с офицером, за ней грузовик с солдатами.

Разведчики недоумевали, деревня будто вымерла. На улице никого не было видно. Вдруг из-за этого большого дома выскочила простоволосая седая женщина, опустилась на колени прямо на дороге, и подняв обе руки к небу, стала что-то кричать.

— Здесь что-то не так, — сказал Гриша Ахтырский Степану, — разреши мне командир узнать, в чем там дело.

Передав бинокль Степану, Гриша ждал его решения. Степан, взглянув еще раз в бинокль, сказал Грише:

— Действуй…

И Гриша бегом бросился к этой женщине, на ходу снимая автомат. Подбежав к женщине, Гриша никак не мог понять, чего она хочет. Женщина обезумевшими глазами смотрела на Гришу, показывая рукой то на небо, то на этот большой дом. И тут Гриша увидел, что из-за большого дома поднимается шлейф густого дыма. И он понял, что там что-то горит. Гриша подал сигнал разведчикам и сам побежал к горящему объекту. Он подбежал первым, это была колхозная конюшня. За стенами горящей конюшни раздавались крики, плач и мольбы о помощи. Спереди конюшни были наглухо закрытые мощные ворота, завязанные стальной проволокой.

В это время подбежали и остальные разведчики. Общими усилиями они раскрутили проволоку и открыли ворота. Оттуда наружу бросилась толпа людей, это были женщины и дети, человек тридцать, и два старичка, выскочившие последними. А у конюшни уже горела и крыша.

Обезумевшая толпа сначала не поняла, кто перед ними, — разведчики были в маскхалатах и громко говорили женщинам: «Свои, мы, свои!..». Для убедительности Гриша сбросил свой маскхалат, и затворники увидели перед собой бойца Красной Армии. Женщины бросились обнимать разведчиков со слезами радости на глазах, дети прыгали, повисая на плечах у разведчиков, и только эти два старичка сидели на земле, и по их сморщенным щекам обильно текли слезы. Старички не стыдились своих слёз радости и вытирали их руками, размазывая по лицу.

А та женщина, которая показывала Грише то на небо, то на большой дом, за которым горела конюшня, стояла тут же и как бы обращаясь к спасенным женщинам и детям, показывала им руками то на небо, то на разведчиков, что-то про себя бормоча и постоянно крестясь.

И тогда, увидев, что разведчики не понимают поведения этой женщины, старичок, что по моложе, попросил Степана поднять его с земли, и уже стоя объяснил разведчикам её странное поведение:

— У неё большое горе, недавно немцы расстреляли её 13-летнего сына прямо у неё на глазах. Немцы нашли у них в доме боевую гранату и посчитали мальчика партизаном. От этого мать потеряла рассудок и поседела за несколько дней. А вас она считает ангелами, сошедшими с неба, и что это она попросила Бога о помощи.

И Сергей Иванович, так звали старичка, подошел к женщине, обнял её и прижал к себе, а она уткнулась ему в плечо и горько заплакала, а старичок гладил её по седым волосам, тихо приговаривая:

— Поплачь, Дашенька, поплачь, тебе легче будет…

Потом Сергей Иванович позвал разведчиков к себе в дом, и, извинившись перед ними, сказал:

— Простите меня, что нечем вас угостить в это тяжелое время, но жители «Черемушек» будут благодарить вас, товарищи разведчики, всю свою жизнь за это спасение. А вот чьих рук это дело — запереть людей в конюшне и сжечь их, я точно знаю.

И Сергей Иванович начал издалека:

— Это дело рук Аркашки, сына бывшего священнослужителя, а проще попа Ипполита, старичка тихого и скромного, но не любившего эту власть. Сам Ипполит умер ещё до войны, а вот Аркашка после смерти отца занялся воровством. Из колхозного амбара со своим подельником они украли мешок пшеницы, и оба загремели в тюрьму. Когда немцы оккупировали нашу Невель, то Аркашка появился в деревне и стал служить у немцев полицаем. Что он только не вытворял, злой был как бешенная собака, и много хороших людей, преданных Советской власти от него пострадало.