Цена Шагала - [64]

— Но я, я… — залепетала Горлова. — Что же делать?

— Вот это уже вопрос деловой, — улыбнулся Василий Семенович. — А ничего не делать. В первую очередь сейчас вы позвоните Цуладзе, прямо отсюда, из кабинета, и скажете, что с делом все в порядке.

— Как в порядке?

— Слушайте, не перебивайте. Деньги отдадите этой горилле, которая сидит при входе. Как его зовут?

— Магомед, — пролепетала Светлана.

— Вот-вот, Магомеду. А кроме того, в разговоре с Цуладзе упомяните, как бы невзначай, что сегодня, чисто случайно, к вам забредал человек с Петровки, показывал ориентировочку: разыскиваются-де краденые картины. Показывал фотографии, среди которых была только что проданная Экстер. Скажете, что вы ничем себя не выдали и сумели узнать, что на банду уже практически вышли, а вас спрашивали, не забредал ли к вам кто-нибудь из кавказцев, не предлагал ли картины, и что в разговоре следователь упомянул его фамилию, что вы очень боитесь и что сейчас, прямо сейчас уезжаете и ему советуете сделать то же самое.

— Но я так не могу, — произнесла Светлана Алексеевна.

— Сможете, сможете, не волнуйтесь. Я вас провожу. У вас есть место, где вы можете отсидеться несколько дней так, чтобы Цуладзе не смог вас найти?

— Наверное, я найду. У меня у тети дача в Малаховке.

— Замечательно. Тетя там постоянно живет?

— Нет, тетя в Москве, она больна, но у меня есть ключи.

— И того лучше. Срочно к себе домой, собирайте вещички — и на дачу. Носа оттуда не показывайте, пока я вам не скажу. Поняли меня?

— Поняла.

— Ну и чудно. Звоните.

Дрожащими пальцами Горлова набрала номер и, торопясь, заговорила:

— Аслан? Аслан, слушай, все в порядке, я вещь отдала. Но только вот что: ко мне сегодня с Петровки приходили.

— Зачем? — спросил Аслан взволнованно.

— Они по всем музеям, галереям ходят, ориентировки дают на краденые вещи.

— Ну?

— Он фотографии показывал, следователь этот, — уточнила Светлана. — Там Экстер, которую я только что продала. Сказали, что владельца убили, про тебя спрашивали.

— Почему про меня? — спросил Цуладзе.

— Не знаю, они, видимо, всех спрашивают: не слышала ли я такую фамилию, не приходил ли ко мне кто-нибудь из ваших…

— Каких наших?

— Ну, с Кавказа. Аслан, милый, это очень опасно. Я сейчас срочно уезжаю, я тебе позвоню дня через два.

— Куда? Где Магомед?

— Магомед уже ушел, я отдала ему деньги, — соврала Горлова. — И ты уезжай, срочно, они явно на тебя вышли.

После чего она быстро повесила трубку.

— Замечательно, — сказал Трегубец. — Насколько я понимаю, через полчаса ваш возлюбленный будет здесь, поэтому давайте-ка поторапливаться, Светлана Алексеевна. Я сейчас с картиночкой выйду, а вы Магомеда зовите. Деньги отдадите — и на улицу, там я вас буду ждать.

И, следуя собственным словам, Трегубец сложил перед Горловой все шесть пачек, подхватил пакет с Экстер и вышел в основной зал. Проходя мимо Старыгина, он сделал незаметный знак, вышел на улицу и, пройдя несколько метров, уселся в неприметную «шестерку», постаравшись сползти на сидение так, чтобы со стороны невнимательному взгляду было не понятно, что в машине кто-то есть. Минуты через три на улице появился Ян. Он сел на водительское сидение и сразу же тронул автомобиль с места. Коллеги заехали за угол и остановились.

— Ян, быстро к аппарату. Звони в ближайшее отделение, давай ориентировку на этого Магомеда, что в зале выставочном видел, чтобы срочно задержали: наверняка документы не в порядке.

— Понял, — ответил Ян и без лишних слов выскочил на улицу. Через две минуты он вернулся, очень довольный собой. — Едут!

— Спросили, кто говорит?

— Доброжелатель, — засмеялся Старыгин. — Что теперь?

— Теперь — подождем.

Они вышли из машины, дошли до угла, и Трегубец, слегка высунувшись так, чтобы видеть входную дверь в галерею, принялся наблюдать. Не прошло и двух минут, как Магомед с небольшой авоськой вышел из заведения Горловой и, оглядевшись по сторонам, двинулся в противоположную сторону от наблюдавшего за ним Трегубца. Далеко уйти ему не удалось: через двадцать метров рядом с ним остановилась патрульная машина, из которой резво выскочили два красномордых милиционера и, ухватив Магомеда за рукав, стали что-то горячо с ним обсуждать. Трегубец с удовольствием наблюдал, как дискуссия постепенно перерастала в рукопашную, как Магомеда скрутили и, надев на него наручники, сунули в «газик». Машина взревела уставшим мотором и понеслась прочь от «Дезире».

— Полдела сделано, — улыбнулся Трегубец. — Теперь так: я отбываю в неизвестном тебе направлении, а ты, Ян, через пять минут подхватишь женщину, что выйдет из галереи — это будет Светлана Алексеевна. Скажешь, что от Аркадия Ивановича. Отвезешь ее туда, куда скажет, после чего лично проводишь на вокзал и посадишь в электричку.

— Потом?

— А потом свободен, выпивай и закусывай. Ну, будь. — Трегубец хлопнул Яна по плечу и поплелся на работу.

— А картинка? — вслед ему крикнул Ян.

— А, картинка… Ну, пусть у тебя пока полежит, — уже удаляясь, ответил Трегубец и махнул на прощание рукой.

Ян действительно встретил Горлову и, честно выполнив указания начальника, отвез ее сперва на квартиру, где она быстро побросала в сумки вещи, потом на вокзал. Посадил в электричку и поехал (как опять же велел начальник) к другу раздавить бутылочку-другую.