Целое лето - [25]
— Я вам потом расскажу… — и убежала.
— Да я бы сам дошёл, — сказал Чубака.
— Поплюй, — сказал Сергеев. — Костя, заканчивай, больной уезжает.
— Сейчас, Валентин Викторович… вот. Вот тут напишите: «С моих слов записано верно…» дата, подпись. Только вы прочитайте сначала.
— Не могу, глаза режет.
— Давай я посмотрю, — сказал Сергеев. — Так… так… а почему «…неверно оценил дистанцию»? Ты чего хорошего человека под статью подводишь?
— Ну а как ещё написать?
Они заспорили, а Чубака закрыл глаза, откинул голову и почувствовал, что его качает на волнах. Всё, что происходило вокруг, происходило не с ним.
Чубака проснулся от ритмичного скрипа. Сначала он подумал, что ему снится эротический сон, потом просто открыл глаза. Голова была тяжёлая, чугунная. Или бетонная.
Скрип прекратился.
— Здорово, сосед, — сказал кто-то рядом.
— Здорово… — хрипло отозвался Чубака и попробовал сесть. Со второй попытки это удалось.
На койке напротив сидел парень в очень короткой пижаме и огромных тапках. Левая его рука была до плеча обмотана толстым слоем бинтов — кое-где промокших желтовато-розовым.
— Я Слава, — сказал парень.
— А я Анатолий, — сказал Чубака.
— Сестра сказала, ты в аварию попал, — сказал Слава.
— Ага.
— И что если ты в умывальник наладишься, чтоб я тебя проводил.
— Да, наверное, надо сходить… сейчас, соображать начну…
— А меня, представляешь, волк погрыз, — продолжал парень, и Чубака понял, что он всё ещё на адреналине. — Волка кто-то сшиб машиной, ну а мы с племяшом подобрали. Привезли, значит, на двор, начали обдирать. А эта сволочь как вывернется… хорошо, я рукой успел закрыться. В горло целил, гад. И удрал… Не, ну ты представляешь?
— А племяш? — спросил Чубака.
— Племяша за сапог тяпнул, не прокусил. Не, ну ты представляешь?!
— Обнаглели, — сказал Чубака и потянулся за полотенцем. — Я вон тоже… в волка въехал. Пойдём, что ли?
— Пойдём.
И тут на тумбочке запел телефон Чубаки. Это была Алина.
— Привет, — сказала она. — Это я.
— Да, — сказал Чубака. — Я вижу. И слышу.
— Как дела?
— Голова болит. А ты?
— Нормально. Как он?
— Кто?
— Дед. Как он?
— Прооперировали. Слушай, тут какая-то чертовщина — сказали, что в него стреляли, просто в решето… То есть это не мы… не я его… Ты где вообще?
— Дома. Собираюсь на работу.
— Но ты нормально?..
— Совершенно нормально.
И тут через телефон пришёл звук, как-то не соответствующий месту действия — а именно звук быстро приближающейся и так же быстро удаляющейся машины.
— Аля! Аля! Что это было?
— Телевизор. Сейчас выключу. И да, у меня батарейка садится, позвоню после работы. И зайду.
— Слушай, не надо заходить. Седова же приезжает — часов в семь…
— Увидимся.
— Тьфу ты…
Он сунул телефон в карман пижамы. Слава баюкал руку, смотрел с сочувствием.
— Не слушается?
— И не говори… и жить с ними нельзя, и убить нельзя…
Слава вдруг захохотал.
— Ты чего?
— Да так… вспомнил… Ну, вперёд?
И они пошли в умывальник.
С Женькой мы договорились, что я буду ждать его после школы возле универмага, а потом мы подхватим Макса, если он будет свободен, а если нет — просто возьмём в его мастерской нужный инструмент. А пока что я решил навестить Стёпку. Посетить, так сказать, в юдоли скорби.
Не подумайте, что я ёрничаю. Просто… Когда к таким вещам относишься с полной серьёзностю, то очень скоро сам сходишь на нет. Я ведь примерно догадывался, что с моим давним и лучшим другом произошло. Приходилось видеть.
Странно ещё, что он дома…
Я, кажется, говорил — в детстве мы жили почти рядом, через дорогу друг от друга. Однако Сима, когда вышла замуж, поменяла нашу старую квартиру на большую, на окраине, в одном из «академических» домов. Их построили в середине шестидесятых, одновременно с радиотелескопом; снаружи они походили на обычные блочные хрущёвские пятиэтажки, но планировка квартир была другая, заметно просторнее и удобнее, то есть и комнаты побольше, и коридор, и, главное, кухня… Да, и два длинных балкона в каждой квартире. И ещё лифты. В общем, предполагалось, что учёные будут тут благоденствовать в полном комфорте и уюте. Увы, музыка играла недолго…
Не знаю, из каких рациональных соображений, но радиотелескоп после тех событий больше не запускали. Он стоял на непрерывной профилактике, а после девяносто первого его вообще постепенно растащили на металлолом. Естественно, учёных такое состояние дел не привлекало, и дома быстро заселили чуждые науке люди. Но название осталось.
Я это к тому, что до Стёпки теперь было полчаса ходу. Мне не очень хотелось идти пешком, демонстрируя себя всему городу: легендой следовало дорожить. В общем, я поехал.
Город, как и полагалось, был буквально забит машинами. До пробок дело ещё не дошло, но такими темпами скоро дойдёт. В отличие от московских улиц, здесь преобладала продукция тольяттинская. Это было единственное существенное отличие.
И, пожалуй, воняло посильнее. Бензин тут явно бодяжили.
Я загнал машину во двор нашего бывшего дома, бросил взгляд на знакомые окна (задёрнутые плотными занавесками), зашёл в крошечный магазинчик (там раньше была пионерская комната), купил сигареты и пару зажигалок, посмотрел на коньяк. Взять фляжечку? Нет, потом, а то ещё остановят согласно закону сохранения подлости…
Эта книга – круто замешанный коктейль из мистики, философии, истории и боевика, созданный фантазией Андрея Лазарчука и Михаила Успенского с присущим этим авторам мастерством. Ее главный герой – великий русский поэт Николай Гумилев. Он не погиб в застенках ЧК в далеком 1921 году. Нет, он был спасен от верной гибели представителями могущественного Пятого Рима, древней оккультной организации. Он был посвящен в тайные знания, приобрел невообразимое могущество и даже получил дар вечной молодости, но взамен емупришлось превратиться из поэта, избранника Музы, в отважного бойца с беспощадными чудовищами, стремящимися уничтожить наш мир...
Пятый год как разрушены Башни… Отгремели гражданские войны, позади голод и эпидемии, но мирная жизнь пока ещё какая-то ненастоящая. Учёные пытаются разобраться, что же это всё-таки было? Следы ведут в таинственную долину Зартак, откуда с давних времён в Саракш попадали странные существа и предметы. Там и встречаются наши герои – те, кто сумел уцелеть. И тут же понимают, что есть силы, желающие вновь использовать излучение, и эти силы ни перед чем не остановятся. Так что приходится опять, как в старые времена, – плечом к плечу…
Слово «наваждение» заимствовано из старославянского языка и означает «обманчивое видение, внушенное злой силой», «дьявольские козни». Все, что происходит сейчас вокруг среднестатистического жителя планеты Земля, сегодняшнюю реальность, иначе как наваждением назвать нельзя. Не смогли пройти мимо этой проблемы писатели-фантасты. Одни экстраполируют нынешние процессы в будущее, другие ищут пути выхода из сложившейся ситуации, третьи облекают факты в форму притчи. Есть среди них пессимисты, есть оптимисты. Но точно нет равнодушных. Читайте ежегодник издательства АСТ, который содержит самые яркие произведения года от ведущих авторов русскоязычной фантастики!
Это не продолжение знаменитого романа "Посмотри в глаза чудовищ". Но тень Николая Гумилева все равно не раз появляется на его страницах. Потому что у этих книг общее время. Общее прошлое. Общее настоящее. И, возможно, общее будущее. Возможно – потому что будущее создается именно на этих страницах. Возможно – потому что невозможного для его героев, кажется, не бывает...Роман был номинирован на Букеровскую премию.
Андрей Лазарчук — популярный писатель и переводчик. Юсуп Бахшиев — продюсер и сценарист. А вместе они — авторы нового увлекательного цикла альтернативного исторического фэнтези.Первая книга переносит нас во времена расцвета Древней Греции и Персидской империи, когда по морям ходили парусные корабли, по небу летали жар-птицы, на земле жили полулюди-полузвери, а миром правили боги — злые, добрые или странные.Ягмара, девушка из северной лесной страны, и чужеземец Нил, лишенный памяти, отправляются на поиски отца Ягмары, пропавшего несколько лет назад.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
Классическая постапокалиптика. Художественная редакция дневника жителя страшной эпохи. Своего рода бортовой журнал, являющийся средством связи погибших с живыми.Герой – одиночка поневоле. Его окружают и люди и события, но он не может определить себя к конкретному сообществу и в меру сложившихся обстоятельств, внутренних убеждений и инстинкта самосохранения стремится вперед в неизвестность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.
Остросюжетная фантастическая повесть о контактах землян с представителями инопланетной цивилизации.