«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [200]

(между тем такие слова должны были вызвать либо бурю радостного восторга, либо ураган недоверия), когда Царя подвергли частичному отлучению от Церкви (запретив епископам молиться о Его здравии и спасении), а тут же спокойно приемлют невероятную сказку о том, что будто “останки” хранятся в такой-то дипломатической канцелярии, причем словно никому не приходило в голову, что Царские останки должны были бы быть торжественно преданы земле по Православному обряду, – когда вся эта мешанина лжи, равнодушия, нарочитого замалчивания и ленивого недоверия создает ту сутолоку, в которой оскорбляются и повреждаются наши верования, – нам нужна была книга князя Жевахова, правдивая, спокойная, величественная. […]

Князь Дмитрий Петрович Голицын

Вспоминаются острые строки Достоевского о Великом Инквизиторе, подобно тому, как эти строки вспоминаются и тогда, когда видишь, что все без проверки спешат поверить большевической лжи о Екатеринбурге и что никто не хочет задуматься над тем, почему в 1924 году большевики дали новое описание умерщвления Царской Семьи, существенно отличающееся от их рассказа 1918 года, почему Соколов умер вскоре после того, как стал сомневаться в правильности своего заключения открыто и почему умер даровитый Винберг вскоре после того, как сообщил своим друзьям о словах Соколова».

Вся эта история 1927–1929 гг., включая появление и только что процитированной нами листовки князя Д.П. Голицына, разворачивалась вокруг братьев Алексея и Сергея Сергеевичей Бехтеевых.

Что касается помянутого полковника Ф.В. Винберга, делегата Рейхенгалльского монархического съезда 1921 г., одного из сотрудников Высшего Монархического Совета, то он был одновременно тесно связан как с поэтом С.С. Бехтеевым, так и с другими участниками будущей истории-провокации – офицерами П.Н. Шабельским-Борком и С.В. Таборицким, помогавшими ему в издании выходившей в 1919–1920 гг. в Берлине газеты «Призыв» и журнала «Луч Света» – одного из изданий ВМС, печатавшегося в 1919–1926 гг. в Берлине, Мюнхене и Новом Саде.

Ф.В. Винберг был издателем двух выпусков «Песен Русской скорби и слез» С.С. Бехтеева, увидевших свет в 1923 г. в Мюнхене. Поэт, в свою очередь, помог полковнику в издании в 1925–1926 гг. шестой и седьмой книг

журнала «Луч Света» в типографии югославского Нового Сада, с которой сам тесно сотрудничал.

Памятью об этом содружестве было посвященное Федору Викторовичу стихотворение «Пойдем за ним!», помеченное его автором С.С. Бехтеевым 23 ноября 1922 г., в котором было заявлено о «чудесном спасении»:

Он нам гласит: изжила срок крамола,

И жив с Семьей Пресветлый Государь.

«…Он верил, – говорилось в одном из некрологов Ф.В. Винберга, – что Екатеринбургской кровавой ночи не было, что эта цареубийственная ложь выдумана большевиками и врагами Царя-Утешителя. “Итак, будем ждать Государя Николая Александровича не вдаваясь ни в какие партии и движения”, – писал он своим друзьям»²⁰².

Федор Викторович Винберг (1861–1927) – полковник Лейб-гвардии Уланского Ея Императорского Величества Александры Феодоровны полка

В том же сборнике на 15-й странице напечатано стихотворение «Царскому Паладину», посвященное его автором П.Н. Шабельским-Борком памяти почившего:

Вы не увидите Пресветлого в сиянии,

Когда Его нам возвратит Восток, —

Вы умерли, угасли в ожидании,

Увяли, как торжественный венок…

Наконец, в написанном 14 сентября 1927 г., ко дню Ангела Цесаревича Алексея Николаевича, стихотворении П.Н. Шабельский-Борк вполне открыто писал:

Тебя ждала судьба несчастного Дофина,

Но Ты спасен с Отцом и всей Семьей,

И скоро явишься с Родимым воедино,

Над просветленной Русскою Землей.

Примечательно, что стихотворение это «Нашему Цесаревичу» было помещено в официальном органе Высшего Монархического Совета²⁰³.

Издательская обложка сборника памяти полковника Ф.В. Винберга

По всей вероятности, именно в общении с этими людьми следует искать причины первоначального «поэтического дуализма» Сергея Сергеевича Бехтеева, о котором пишет его современный биограф В.К. Невярович.

Приводя примеры бехтеевских стихов, написанных им в 1920–1922 гг., в которых говорилось о мученической кончине Царской Семьи, исследователь обращает внимание и на другие – с совершенно противоположными утверждениями.

Так, в том же 1922 г. появляется стихотворение «Он жив!», написанное С.С. Бехтеевым в Новом Футоге:

Оставьте мрачные и горькие сомненья:

Он жив! Он жив! молитесь за Него!

Но та давняя вера в «чудесное спасение» Царской Семьи имела всё же иные корни. Она была основана на слухах, распространяемых весьма экзальтированными, романтически настроенными людьми.

В 1929 году мы видим, однако, уже совершенно иных Бехтеевых, с отличной от прежней мотивацией.

Напомним на фоне каких событий произошло это перерождение.

Летом 1927 г., как мы уже писали, возник разрыв братьев Бехтеевых с Великим Князем Кириллом Владимiровичем.

Редактировавшаяся С.С. Бехтеевым газета «Русский Стяг» выходила в Белграде вплоть до декабря 1927 г.

25 апреля 1928 г. в Брюсселе на 50-м году жизни от скоротечной чахотки скончался Главнокомандующий барон Петр Николаевич Врангель.