«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [201]
13 октября 1928 г. в замке Видёре под Клампенборгом в Дании почила вдовствующая Императрица Мария Феодоровна.
Вдова Ольга Михайловна у гроба генерала П.Н. Врангеля
5 января 1929 г. в Антибе на юге Франции скончался Великий Князь Николай Николаевич – наиболее популярный среди русской монархической и военной эмиграции Член Императорской Фамилии, основной конкурент Кирилла Владимiровича.
Главные, наиболее авторитетные, участники истории уходили один за другим, освобождая площадку для новой игры.
И эти события не заставили себя долго ждать, накатив с необыкновенным напором и яростью…
Почетный караул у гроба Великого Князя Николая Николаевича в Антибе
Французская делегация во главе с маршалом Петеном на похоронах
Первые сенсационные публичные заявления о «спасении» Царской Семьи, сделанные С.С. Бехтеевым, прозвучали в начале 1929 года.
Сначала это была поэзия. Вот фрагмент стихотворения «Благовест», написанного 10 февраля 1929 г. Новом Футоге (на севере Югославии, в Воеводине), где жил тогда Сергей Сергеевич:
Затем была листовка, подписанная: «Новый Футог. 18/23 июля 1929 года. День Святыя Троицы».
«Правда о Царской Семье. Благовещение» – такое носила она заглавие. Затем следовало посвящение: «Всем Любящим, Верящим и Надеющимся».
Выпустили ее в той же Русской типографии С. Филонова в Новом Саде, в которой впоследствии напечатали и упомянутую в прошлой главе листовку князя Д.П. Голицына.
Ссылаясь на известные, уже приводившиеся нами, ранние документы, исходившие от Великого Князя Кирилла Владимiровича, в которых о судьбе Царской Семьи он высказывался еще весьма осторожно и неопределенно, С.С. Бехтеев писал:
«Екатеринбургское злодеяние, о котором советская власть поспешила объявить всему мiрy, вследствие сбивчивости данных и сомнительности факта самого преступления, сразу же породило недоверие к этой очередной большевицкой лжи и укрепило веру в чудесное спасение екатеринбургских Узников.
Несмотря на весьма продолжительный срок общего неведения о действительной судьбе Государя Императора и всей Августейшей Семьи большинство Членов Династии и по сей день не могут отрешиться от сладостной [sic!] надежды на Ее чудесное спасение и временное вынужденное молчание. […]
За последнее время в печати всё чаще и чаще стали появляться сообщения о том, что живы Пресветлый Государь Император Николай Александрович и Его Августейший Брат Великий Князь Михаил Александрович.
Слухи эти не являются плодом досужей фантазии, или обычной погоней за дешевой газетной сенсацией, нет, они носят в себе те заветные проблески той настоящей правды, которая до сего времени была сокрыта от всего мiрa и доступна только очень немногим.
Сравнительно не так давно епископ Иннокентий прислал Митрополиту Антонию свое взволновавшее всех письмо, в котором предостерегая Владыку от слишком поспешных решений по Царскому вопросу, извещая его о том, что ему лично доподлинно известно о чудесном спасении ЕИВ Великого Князя Михаила Александровича.
В настоящее время в виду сообщений, появившихся в газете “Новое Время” за № 2438 от 18 июня сего [1929] года, я почел для себя обязательным объявить во всеуслышание То, о Чем так пламенно молятся и Чего так страстно желают все истинные сыны нашего разоренного и полоненного Отечества.
Пробил час… Печать молчания спала с моих уст, и с невыразимой для меня радостью я спешу поделиться со всеми любящими, верящими и надеющимися сокровенной тайной чудесного спасения Многострадальной Царской Семьи.
Днем 15 февраля 1929 года, предварительно списавшись со мной, меня посетил в селении Новый Футог (Королевство СХС) хорошо мне известный еще по России Н.Н. Джонсон, состоявший личным секретарем ЕИВ Великого Князя Михаила Александровича в момент загадочного исчезновения Его Высочества, увезенного с Н.Н. Джонсоном и позднее якобы убитых и сожженных в доменной печи возле города Перми».
Г.К. Граф и Великий Князь Кирилл Владимiрович
Служивший начальником канцелярии у Великого Князя Кирилла Владимiровича капитан 2-го ранга Г.К. Граф в позднейших своих воспоминаниях «На службе Императорскому Дому России» так описывал впечатление, произведенное этим заявлением:
«Наибольший шум в эмигрантских кругах Югославии, Германии и Франции произвели сведения о появлении якобы секретаря Великого Князя Михаила Александровича и сведений, что сам Великий Князь жив. Фамилия секретаря была Джонсон. Эти сведения поступили от Алексея Бехтеева, который проживал в Новом Саду (Югославия) и одно время был издателем легитимно-монархической газеты “Вера и Верность”. Бехтеев сообщил, что он получил секретным путем письмо от Джонсона, который просил послать к нему доверенное лицо для передачи важных указаний от Великого Князя Михаила Александровича. Из опасения быть захваченным большевиками Великий Князь и Джонсон продолжают скрываться».
При этом мемуарист почему-то путает, называя источником сенсационных известий Алексея Сергеевича Бехтеева, брата поэта Сергея Сергеевича. Делает он это вопреки сведениям, приведенным как в цитировавшейся нами листовке, так и в других материалах, которые мы еще приведем, что дает современным биографам поэта смазывать ситуацию, уходя от сути проблемы.
