Царский угодник. Распутин - [97]
Неожиданно плач оборвался, и это ещё больше добавило тоски, наступила короткая тишина, в которой — она услышала это с нарастающей тревогой — очень быстро, испуганно забилось её собственное сердце, затем тишину разрубил, подмял под себя тяжёлый железный грохот.
Очнулась Вырубова от собственного крика, от того, что фонари в вагоне погасли и наступила удушливая, сжимающая виски темнота, сам вагон полез одним боком куда-то в небо, наверх, с полок посыпались разные вещи: баулы, картонки, перевязанные яркими лентами, на которые Вырубова обратила внимание, ещё когда садилась в «синий вагон», сумки, чемоданы, портфели, кто-то кричал, в следующий миг крик был поглощён новым железным ударом, хряском рвущихся вагонных креплений, несколькими ударами помельче. В вагоне порвалась крыша, в пролом глянуло мрачное ночное небо, затем пролом накрыли густые снеговые космы, и Вырубова ощутила, как на зубах у неё противно захрустел твёрдый, будто песок, снег.
Она с отвращением выплюнула его, закричала снова, но ворвавшийся в пролом ветер затолкнул крик обратно, вновь забил рот снегом-песком.
Сорвавшийся с полки кожаный баул больно ударил её под дых, боль ослепила Вырубову, крик выбило изо рта вместе с горстью твёрдого снегового крошева, темнота сделалась красной, в ней разом утонуло всё, ничего не было видно — только плавало какое-то мелкое электрическое сеево, сбиваясь, словно планктон в жирной воде, в клубки — то в одном месте, то в другом, а что было за планктоном — не разобрать.
— Ы-ы-ы-ы! — кто-то надрывно, со слёзным визгом, кричал над самым ухом Вырубовой, в голове мелькнула мысль о том, что кричит это она сама, но в следующий миг Вырубова поняла — кричит не она, а искалеченная женщина, сестра царскосельского офицера, сидевшая напротив неё на скамейке. — Ы-ы-ы-ы!
Через несколько секунд в вагоне был выломан пол — большой кусок его ушёл куда-то из-под ног, и Вырубова почувствовала, что её затягивает вниз, под страшные чугунные колеса «синего вагона», на рельсы.
— Ма-ам-ма-а, — в страху закричала она, сопротивляясь провалу, стремясь задержаться на поверхности, в вагоне, не уйти на железнодорожные рельсы, крик колом застрял в ней, она с трудом проглотила его, буквально пропихнула внутрь, голос появился вновь, и Вырубова услышала знакомое, тягуче-страшное, безнадёжное: — Ы-ы-ы! Ы-ы-ы!
Только на этот раз кричала не её соседка, а она сама.
Там, где сидели два господина в жарких бобровых шубах, раздавалось громкое бульканье, словно коньячная фляжка, которую один из этих довольных жизнью пассажиров держал у себя во внутреннем кармане шубы и время от времени «повышал тонус», сделалась огромной, как цистерна, в которой перевозят мазут. Бульканье усилилось, из него выпростался, словно пузырь воздуха из воды, протяжный стон, стон сменился ругательством, а ругательство перешло в слёзный крик:
— Мать твою, на помощь!
Вагон продолжало корёжить, трясти, переворачивать с боку на бок, где-то совсем рядом злобно пыхтел, работал тяжёлыми железными челюстями паровоз, из пробитого котла с протяжным свистом выхлёстывал горячий пар, всё гремело, рвалось, земля отзывалась на эти взрывы стоном и вздрагиваниями.
— Мать твою! — снова выругался один из «бобровых» господ. — На помощь!
Железная дыра, образовавшаяся под Вырубовой, продолжала увеличиваться, от пола отвалился ещё один железный, с вылетевшими клёпками лист, дыра стала огромной, из неё так же, как и из верхней дыры, с пушечной силой ударил морозный ветер, подхватил несколько тряпок и со свистом уволок в пролом в потолке.
Страха в Вырубовой не было, она пока не понимала, что происходит, — в ней была только боль. Боль да обжигающе красная темнота, в которую она время от времени погружалась, словно в полыхающую топку.
Железнодорожная катастрофа эта, как свидетельствуют историки, была одной из самых тяжёлых в тогдашней транспортной России, о причинах её почему-то не было рассказано — видно, того потребовали законы военного времени, хотя все знали: германских агентов в России пруд пруди, — впрочем, авария эта была подробна исследована специальной технической комиссией, и произошло январское железнодорожное крушение в шести километрах от Санкт-Петербурга.
— Ма-ама! — снова отчаянно, в полную грудь, закричала Вырубова, почувствовав, что её вместе со скамейкой всё-таки втягивает в дыру, ноги фрейлины поволокло по шпалам.
Вырубова ухватилась за бархатную спинку сиденья, окаймлённую деревянной планкой, попробовала подтянуться, отодрать от земли ноги.
Под меховые ботинки попал железный костыль, выдранный из шпал, с треском рассадил шнуровку одного ботинка, и левая обнажившаяся нога её в шерстяном тонком носке ручной вязки запрыгала по шпалам. Вырубова попыталась её поджать, но это у неё не получилось, вторая нога совершенно не ощущалась, будто её и не было.
«Может, её действительно уже нет? — мелькнула тяжёлая, одуряющая, от которой сознание становится мутным и чужим, мысль. — Как же жить без ноги? Ничего себе — фрейлина на одной ноге!»
Вырубова знала, что такое больные ноги, — тринадцать лет назад она переболела брюшным тифом, тиф дал ей осложнение на ноги, вены на икрах вздулись, почернели, ступни сделались тёмными, отёчными, несколько лет она передвигалась на костылях. Выходит, снова придётся браться за костыли?
Российским пограничникам, служащим на таджикско-афганской границе в смутные 1990-е годы, становится известно о том, что бандформирования готовятся напасть сразу на несколько застав. Для российской армии наступили не самые лучшие времена, поэтому надеяться пограничникам приходится лишь на собственные силы…Новые произведения известного писателя Валерия Поволяева, как всегда, держат читателя в напряжении до самой последней страницы.
У крестьянского сына Василия Егорова, приехавшего в Москву в начале XX века, и его жены Солоши было одиннадцать детей. Остались только три дочери, старшая из которых родилась в 1917 году. О судьбах этих трех красавиц – москвичек и рассказывает новый роман известного мастера отечественной остросюжетной прозы Валерия Поволяева. В книгу также включена повесть «Утром пришел садовник», которая издается впервые.
Лейтенант Чердынцев прибыл для службы на западной границе Советского Союза 21 июня 1941 года. Конечно же он и представить не мог, что принесёт самая короткая ночь в году и ему лично, и огромной стране, которую Чердынцев поклялся защищать. Отступление с боями, скитания по тылам опьянённого блицкригом врага, постоянное ожидание последней кровопролитной схватки… И наконец – неожиданное, но такое логичное решение – незваных пришельцев нужно бить здесь, на земле, куда тебя забросила военная судьбина. Бить беспощадно, днём и ночью, веря в то, что рано или поздно, но удастся вернуться на ставшую далёкой заставу, служба на которой для него закончилась, так и не успев начаться…
1921 год. Неспокойно на советско-финской границе, то и дело пытаются прорваться через нее то контрабандисты, то отряды контрреволюционеров. Да и в Северной столице под руководством профессора Таганцева возникает «Петроградская боевая организация». В нее входят разные люди – от домохозяек до поэтов, вот только цель у них одна – свержение советской власти. Стоит ли удивляться, что жизнь пограничника Костюрина, боцмана Тамаева, царского подполковника Шведова, чекиста Крестова и многих других людей уподобляется знаменитой «русской рулетке»?…
Роман известного современного писателя В.Поволяева рассказывает о жизни и судьбе исследователя, адмирала, одного из организаторов Белого движения в годы Гражданской войны, Александра Васильевича Колчака.
Для каждого военнослужащего рано или поздно наступает свое «время Ч»… По пыльным афганским дорогам движется КамАЗ, везущий топливо. Но мирные, казалось бы, жители, попросившие подвезти их, оказываются душманами. Сумеют ли старший лейтенант Коренев и его друзья избежать плена? У моджахедов появилось новое оружие, от которого не могут уйти наши вертолеты и самолеты. Кто и за что получит высокую награду – Звезду Героя Советского Союза?Новые произведения известного мастера отечественной остросюжетной литературы.
В этой книге не говорится о заговорах и не раздуваются мифы до невероятных масштабов, но есть опровержения многих историй, которые отдельные биографы Фредди выдают за истинные. В ней нет домыслов – каждый факт перепроверялся не по одному разу. Автор встречался со всеми героями этой истории: с музыкантами и менеджерами Queen, с друзьями и родственниками Фредди – десятки часов интервью, дни и часы, проведенные в архивах и библиотеках, поиск новых источников и новых свидетелей. Прочитав эту книгу, вы узнаете, почему личная жизнь и смерть Фредди Меркьюри продолжают оставаться тайной и по сей день.
Академик Игорь Васильевич Курчатов (1903–1960) принадлежит к числу тех ученых, чьи труды и практические усилия определили будущее человечества. Благодаря ему Советский Союз сумел в сжатые сроки создать атомную, а затем и водородную бомбу, разрушив ядерную монополию США, начал создавать атомный подводный флот. Курчатов не только заложил основы мирного применения атомной энергии, но и открыл путь исследованиям по управляемым термоядерным реакциям. Несмотря на всемирное признание заслуг Курчатова и большое количество посвященных ему публикаций, многие стороны его жизни остаются неизученными и малоизвестными.
Александр Житинский провел на земле 71 год и 5 дней, оставаясь неизменно молодым, веселым и добрым.Он был писатель. Из самых-самых талантливых в Петербурге. В России. В наше время.А еще он был лирический поэт. Настоящий. Умелый и удачливый сценарист. Неутомимый издатель. Работал, как жил, – быстро. Спеша в будущее. С которым у Александра Николаевича был какой-то необъяснимый постоянный контакт, похожий на дар предвидения.Самуил ЛурьеОн был трудоголик и жизнелюб. Он в совершенстве познал сокрушительную силу смешного и лучше многих и многих понимал бесконечно печальное «над вымыслом слезами обольюсь».
«Не помню, в котором году, но, вероятно, это было в 1894, в первых числах июля меня очень просили приехать в Ильинское, под Москвой, к больному адъютанту Вел‹икого› Князя Сергея Александровича, З. Ф. Джунковскому, с которым мы до того одновременно служили в Преображенском полку. Болезнь была несерьезная, Джунковский лежал, и врачи не умели ему помочь – так думал он и его окружающие, но в сущности это было не так, излишне беспокоились его друзья…».
В книгу, посвященную жизни и творчеству Владимира Высоцкого, вошли воспоминания о нем друзей и родственников, товарищей по театру Л. Филатова, В. Смехова, А Демидовой и других. Кроме того, сюда включен текст интервью с В. Высоцким для телевидения в Пятигорске. Значительное место в сборнике отведено выступлениям В. Высоцкого на концертах.
Книга Татьяны Киселёвой погружает нас в атмосферу зарождения нового искусства движения — эвритмии. Рудольф Штейнер в тесном сотрудничестве с Марией Штейнер фон Сиверс создал основы для того, чтобы сделать видимыми речь и музыку в движениях человека. Татьяна Киселёва активно участвовала в развитии этого в Гетеануме /Дорнах, Швейцария/ и в сценических представлениях по всей Европе.Читатель может познакомиться с историей развития эвритмии, как и прикоснуться к ценнейшим указаниям Рудольфа Штейнера по отношению к русской эвритмии.
Новый роман известной писательницы-историка Нины Молевой рассказывает о жизни «последнего фаворита» императрицы Екатерины II П. А. Зубова (1767–1822).
Новый роман современного писателя-историка А. Савеличе-ва посвящен жизни и судьбе младшего брата знаменитого фаворита императрицы Елизаветы Петровны, «последнего гетмана Малороссии», графа Кирилла Григорьевича Разумовского. (1728-1803).
Вошедшие в том произведения повествуют о фаворите императрицы Анны Иоанновны, графе Эрнсте Иоганне Бироне (1690–1772).Замечательный русский историк С. М. Соловьев писал, что «Бирон и ему подобные по личным средствам вовсе недостойные занимать высокие места, вместе с толпою иностранцев, ими поднятых и им подобных, были теми паразитами, которые производили болезненное состояние России в царствование Анны».
Романы известных современных писателей посвящены жизни и трагической судьбе двоих людей, оставивших след в истории и памяти человечества: императора Александра II и светлейшей княгини Юрьевской (Екатерины Долгоруковой).«Императрица тихо скончалась. Господи, прими её душу и отпусти мои вольные или невольные грехи... Сегодня кончилась моя двойная жизнь. Буду ли я счастливее в будущем? Я очень опечален. А Она не скрывает своей радости. Она говорит уже о легализации её положения; это недоверие меня убивает! Я сделаю для неё всё, что будет в моей власти...»(Дневник императора Александра II,22 мая 1880 года).