Царская дочь - [21]
Дина побелела.
Она повернулась к Зиссель, словно та могла ее спасти. Видеть это жене плетельщика было невыносимо. Важная дама говорит с Зиссель так, будто девчонка ей ровня, а с ней – с хозяйкой дома! – обращается, как с грязью! А эта дурища Зиссель просто пялится на нее, что испуганный кролик! Все молчит и молчит! Чего доброго, ее молчание еще примут за мудрость!
– Она не умеет говорить! – выкрикнула женщина.
Госпожа Дина изумленно отпрянула и сказала то, что подумал бы всякий на ее месте:
– Она глухая!
В голове жены плетельщика молнией метнулась внезапная мысль.
Если у Лидии не будет младенца, она выдаст Зиссель за Берла, чтобы та родила детей, которых сама она больше иметь не может. Тогда-то соседка поймет, каково это – яро желать внуков!
Если у Лидии не будет младенца, она не станет чинить препоны браку Зиссель и Берла!
Жена плетельщика напрочь забыла об осторожности. Она ухватила знатную даму за платье и потянула ее в сторону.
– Госпожа Дина, я знаю, что… – зашептала она, тяжело дыша и сбиваясь от избытка чувств. – У соседей… Еще один новорожденный. Мальчик. Здоровый.
Сын Брахи
Зиссель уловила коварство во взгляде жены плетельщика, услышала, как та что-то заговорщически нашептывает госпоже, но слов разобрать не могла. Дрожа от страха, она снова укрыла птичью лапку в карман и пожалела о потере платка. Зиссель привыкла, что к ней относятся с презрением, но еще никогда так остро, всем нутром не ощущала грозящую ей опасность, никогда еще не чувствовала себя столь беззащитной.
Нужно снова наполнить бурдюк. Нужно спешить домой, к Лидии и Менахему. Принести им рыбу и воду и бежать в горы, к Иавину с Берлом…
Она бочком двинулась к выходу.
Старшая прислужница заметила это и перехватила ее.
– Куда собралась? – Женщина повернулась к своей хозяйке. – Госпожа Дина, она пытается сбежать!
Дина подняла глаза. В ее взгляде сквозило что-то непонятное, зловещее.
– Держите ее, не отпускайте. Она нам еще пригодится!
Дина поманила остальных. Женщины склонились друг к другу и зашептались. Видимо, слова госпожи поразили всех: одна из них тихо вскрикнула, зажав рот рукой.
Дина и одна из прислужниц закрыли лица покровами. Госпожа жестом велела служанке взять с собой сверток.
– Зачем тебе мой сын? – дрожащим голосом спросила девушка на кровати.
– Делай в точности так, как я говорю, Браха, и твой муж не откажется от тебя. Делай в точности так, как я говорю, и нас никто не станет ни в чем винить.
Дина зажгла небольшую масляную лампу и выскользнула наружу. Прислужница с сыном Брахи на руках последовала за ней.
Они бесшумно исчезли во тьме.
Зиссель чувствовала: должно произойти что-то ужасное. Она дернулась, пытаясь вырваться. Старшая прислужница даже не шелохнулась и со всего размаху влепила ей пощечину. Жена плетельщика вскрикнула и в страхе закрылась рукой, будто ударили ее.
Зиссель перестала вырываться и замерла, дрожа от потрясения.
Лидия спала. Менахем лежал рядом с ней.
Дина приподняла циновку и внимательно прислушалась.
До нее донеслось покойное дыхание спящих.
Она подняла лампу, и огонек осветил козу с козлятами. Уставшую, спящую женщину. Ребенка у нее под боком.
Дина откинула циновку и очень тихо прошептала что-то кому-то подле себя.
В дом вошла прислужница со свертком на руках.
Она подкралась к кровати, положила сверток между Лидией и Менахемом, подхватила Менахема и торопливо вышла из дома.
Огонек исчез, циновка опустилась на место.
Коза встала, понюхала сверток и с сопением улеглась снова. Из-под поленьев выскочила мышь, прошмыгнула под циновкой и выбежала наружу. На вспольях хором выли шакалы.
До рассвета оставался час.
Старшая прислужница заломила Зиссель руку за спину и дернула за нее. Зиссель облизнула губы – они горели и, похоже, распухли – и почувствовала вкус крови. Она отчаянно пыталась поймать взгляд соседки, но та все отворачивалась, будто забыла, что вся жизнь девочки прошла у нее на глазах.
Прислужницы что-то прошептали Брахе – молодой девушке на кровати. На ее опухшем от слез лице засветилась надежда. Она согласно кивнула.
Будто дожидаясь этого знака, старшая прислужница рывком дернула руку Зиссель вниз. Девочка невольно выгнулась и упала на колени.
Поначалу она не сообразила, что коснулось ее горла. Поняла, только когда женщина склонилась к ней и показала нож.
– Ты – исцелила – сына – Брахи. – Женщина выговаривала медленно и четко, чтобы Зиссель могла читать по губам.
Но Зиссель, оцепенев от испуга, только смотрела на нее расширенными от ужаса глазами, и прислужница опять приставила нож к ее горлу.
– Жить – хочешь? Тогда – запомни: ты – нашла – жизнь – в сыне – Брахи!
– Она не умеет говорить! – Теперь плакала уже жена плетельщика.
– Тогда кивни! Кивни! Поняла?
Из глаз Зиссель брызнули слезы. Она закивала: да. Да. Да!
Тут вернулись женщины со свертком. Встав спиной к Зиссель, они бросили сотканные с тщанием и любовью пеленки Менахема в огонь и завернули его в свои. Дина протянула малыша Брахе.
– Вот твой сын, Браха. Твой и моего брата. Здоровый. Сильный. Глухая целительница нашла в нем жизнь. Да возрадуются его отец и царь!
Браха приняла у нее сверток, откинула уголок и посмотрела на малыша. Он открыл глазки. Щечки его были румяными и теплыми. На розовых губках выступил пузырек слюны.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Приквел к первой повести об историке Роберте Джонсоне. Отважный искатель приключений вместе со своей новой спутницей отправится на поиски двух самых загадочных артефактов, так или иначе связанных с именем жестокой королевы из средневековья.
У нас большая семья. Я моя сестра и мой младший брат. Одни из немногих чьи семьи наполнены добротой взаимопониманием и развитием. Наш отец постоянно, что-то придумывает. Куда-то поехать. Куда-то пойти. В этот раз мы решили отправиться в аквапарк. Казалось бы такое банальное событие для литературы вряд ли достойно этих строчек. Но уверяю вас. Все получится по классическим канонам истории. Выбрали один путь, но получился совсем другой путь!…Так мы и узнали, место, которого давно нет на карте и на котором по-прежнему светит маяк.
Первый сборник сочинений нижнетагильского автора Малинина Егора (малинки), включающий самые яркие из его сочинений. "Первый и не последний".
В славном Гамельне жизнь течет мирно: город погряз в грехах, богачи набивают сундуки золотом, а бедняки живут впроголодь. Рыжеволосая сирота Мирелла выросла в детском приюте и работает носильщицей воды в городе. Тяжкий труд и лишения закалили волю Миреллы – она знает себе цену и умеет за себя постоять. Чуткая и сердобольная девушка помогает даже тем, кто стоит ниже нее на социальной лестнице – детям и прокаженным, которые смирились со своей долей и покорились тем, кто выше и сильнее. Но Мирелла не хочет склонять голову и подчиняться воле других.
В далеком средневековье, во времена Халифата, в затерянной в песках Сахары деревушке жила хромая девочка. И был у нее дар – предсказывать дождь. Местные боялись Аулию, замуж выйти ей было не суждено. Так бы и провела она всю жизнь, разговаривая с козами и скорпионами, если бы однажды не прискакал в селение всадник в обгоревшем бурнусе. Он был из другого мира, где женщины покрывают лицо, а дворцы доходят до неба. Любовь, поселившаяся в сердце Аулии, подарила ей мечту. В поисках ее Аулия отправляется в странствие, где ей грозят хищники, неволя и гибель.