Царевна Софья - [7]

На Рождество устраивались святочные игры с гаданиями, переодеваниями, пением и плясками, на Масленицу во дворе возводились «скатные горы», с которых съезжали царевны с «верховыми»[1] боярышнями. К Святой неделе для царицы и царевен в комнатах вешали дощатые качели на веревках, обшитых бархатом или атласом, с «седалкою», также обтянутой бархатом. На Троицу водили хороводы. Для таких игр при хоромах царицы и царевен существовали обширные сени. В числе сенных девиц, согласно придворному штату, состояли «игрицы», которые представляли членам царской семьи народные забавы. «Домрачеи» — слепые музыканты и певцы — под звуки домры пели былины и народные песни.^{23} В источниках есть несколько упоминаний о том, что на женской половине дворца играли в карты, но это развлечение, по-видимому, не было широко распространено в России того времени. Известно также, что популярной игрой являлись шахматы, которые очень любил царь Алексей Михайлович. Возможно, в них умела играть и царевна Софья.

Как все представительницы прекрасного пола во все времена, царевны радовались богатым нарядам и украшениям. В сохранившейся описи гардероба шестнадцатилетней Софьи Алексеевны значатся шапки, шубы и телогреи. Одежды были изготовлены из атласа и тафты, вышиты золотом и серебром; в золотые пуговицы вставлены маленькие драгоценные камни «яхонтики».^{24}

Якоб Рейтенфельс отмечал, что царские дети воспитывались «заботливо и тщательно, но несколько своеобразно»: «…их не пускают ни на какие торжественные и многолюдные собрания, живут они во внутренних помещениях дворца, куда никто не смеет проникнуть, кроме лиц, на попечении коих они находятся. Способ воспитания у них почти тот же, что у всех азиатских народов. Наружу они выходят не иначе, как после того, как удалят всех, могущих попасть им навстречу, закрытые со всех сторон распущенными зонтами». Котошихин также сообщает, что по пути в церковь придворные служители загораживали царевен со всех сторон «суконными полами», а во время обедни они стояли за плотными занавесями из тафты, и «люди видети их не могут же, кроме церковников». Царица и царевны до такой степени оберегались от посторонних глаз, что даже медицинская помощь оказывалась им заочно. Рейтенфельс оставил курьезное, но правдоподобное свидетельство: «когда им (врачам. — В. Н.) приходится лечить царицу или кого-либо из царских дочерей, то им не дозволяют осматривать больную, но они обязаны на основании показания некоей старухи или приближенной какой-либо служанки определить болезнь и назначить лекарство».^{25}

Вся жизнь царевен протекала в Кремле. Внутри его стен существовал особый мир с множеством чудесных вещей, которые, несомненно, пленяли воображение юных дочерей Алексея Михайловича. Вдоль Москвы-реки располагался царский Теремной дворец — огромное и живописное сооружение, состоявшее из нескольких разновеликих строений под разными крышами. В покои дворца вело Золотое крыльцо, оформленное каменными фигурами львов и необычайно красивой позолоченной медной решеткой. Поднявшись по лестнице и пройдя через сени, можно было попасть в домовую царскую церковь Спаса за золотой решеткой. Теремные покои состояли из Трапезной (столовой) и Соборной, или Думной, палат. В центре здания располагалась Престольная палата — кабинет царя Алексея Михайловича. В ее красном углу находилось «царское место», перед которым лежал роскошный ковер, вышитый, по преданию, царевнами Евдокией, Марфой и Софьей. Рядом были царская опочивальня и Крестовая палата (молельня).

Все комнаты были одинаковой величины — на три окна по фасаду. Их размеры соответствовали габаритам русской избы, в плане представлявшей собой квадрат со сторонами около шести метров. Слюдяные оконца в свинцовых переплетах пропускали не очень много света, поэтому в царских покоях было темновато. В каждой комнате была изразцовая печь. В помещениях рядом с сенями и царской опочивальней слуги держали наготове кушанья, приносимые из дворцовой поварни. Из спальни вниз вела винтовая лестница, по которой можно было спуститься в мыльню, то есть банное помещение, пол которого был выложен свинцовыми плитами, чтобы не пропускал воды.

Верхний, пятый этаж дворца занимал Терем — большая палата на 13 окон с открытыми площадками для прогулок. Жилые покои царицы — Золотая Царицына палата — находились на втором этаже. Источники не позволяют установить, где располагались комнаты царских детей. Можно лишь предположить, что младенцам отводились комнаты поближе к матери. Старшие царевичи жили, по-видимому, на третьем этаже, а царевны — на четвертом. По мнению английской исследовательницы Линдси Хьюз, «апартаменты царевен находились в отдельном деревянном здании».^{26} Возможно, подобное отселение и практиковалось в отношении дочерей царя, когда они входили в девический возраст. Но отроковицы, как и младенцы, проживали, скорее всего, ближе к матери. Впрочем, возможно, такой порядок изменился после кончины царицы Марии Ильиничны в 1669 году и вторичной женитьбы Алексея Михайловича в 1671-м.

Апартаменты государя, Царицына палата и комнаты царских детей соединялись многочисленными открытыми и закрытыми переходами, лестницами и сенями. В покоях царицы на каменных сводах второго этажа был устроен бассейн размером 10x8 метров, окруженный резной балюстрадой.