Царь нигилистов 2 - [4]
Николай Васильевич готов посветить этому последний месяц лета, но ему надо на что-то жить, и для исследований понадобится команда. Работы много, хотя, в основном, технической. Думаю, можно нанять студентов-медиков. Они еще не зашоренные, и платить можно не как академикам.
Нужно экспериментальное оборудование, лабораторные животные и желательно отдельное помещение для работы. То, с чем они будут иметь дело, может быть очень опасным.
Я попросил Склифосовского сделать расчет.
Микроскоп я подарил ему. Я Вас этим не обижу?
Это был лучший подарок в моей жизни, но ему нужнее.
Никса готов вложить свои деньги, но, боюсь, это не очень много.
Я совершенно уверен, что месяца нам не хватит. Хорошо бы сманить Николая Васильевича в Питер, но, если он решит доучиваться в Московском университете — надо будет решать проблему. Возможно, брать на его место кого-то еще, возможно, переводить лабораторию в Москву.
Хотя, честно говоря, я думаю, что и две лаборатории — мало.
Что вы думаете о том, чтобы принять участие в финансировании этого проекта?
Я бы никогда не стал просить для себя.
Ваш Саша».
Утром, после завтрака ему принесли сразу два больших толстых конверта, запечатанные сургучом с гербами.
Глава 2
Одно письмо пришло от Елены Павловны, второе — от дяди Кости, и в обоих был вложен, ну, естественно, «Колокол».
У Мадам Мишель к «Колоколу» прилагалась записка:
«Милый Саша!
Конечно я вложу деньги в исследования туберкулеза, хотя от всей души желаю вам со Склифосовским ошибиться.
Что ты думаешь о том, чтобы посетить один из моих четвергов?»
О четвергах Саша был премного наслышан, там собиралась интеллектуальная публика без различия чинов и званий, а, чтобы Елене Павловне было комильфо приглашать сих разночинцев, записки рассылали ее фрейлины, и посетители номинально считались гостями фрейлин. Посему четверги Елены Павловны называли еще «морганатическими вечерами».
Саша поблагодарил за приглашение и ответил, что хоть сегодня (благо четверг), если конечно гувернеры не будут против. И спросил, можно ли взять с собой Никсу, если он захочет.
«Колокол» открывался истерической передовицей под названием:
«Письмо к государю (по поводу проектов центрального комитета)», подписанной Огаревым и неким «Искандером».
То, что последний — это Герцен, Сашу уже просветили.
«Государь, — политкорректно писали разбуженные декабристами. — Мы с ужасом прочли проекты центрального комитета. Остановитесь! Не утверждайте! Вы подпишете свой стыд и гибель России. Как честные люди, от искренней скорби и от искреннего желания добра, ради всего святого, умоляем вас: не утверждайте! Одумайтесь!»
Речь шла об очередном проекте освобождения крестьян, который был еще умереннее предыдущего. Крестьяне теперь должны были выкупать свои наделы не в собственность, а в бессрочное потомственное пользование, и наделы стали еще меньше, а права помещиков еще больше.
Саше вспомнился эпиграф к одной книге о происхождении морали: «Дайте во владение человеку голую скалу, и он превратит ее в сад. Дайте ему на девять лет в аренду сад, и он превратит его в пустыню…
Право собственности творит чудеса: оно превращает песок в золото».
Книга была совершенно материалистической и альтруизм находила, начиная с летучих мышей, а цитату приписывала некоему Артуру Юнгу — английскому писателю, агроному и экономисту.
Саша всегда считал, что собственность лучше пользования, так что был совершенно солидарен с Герценом. Но в отличие от Александра Ивановича знал, что проекты утверждены еще весной.
Та самая статья, из-за которой Сашу завалили «Колоколами» располагалась на второй странице:
«Сен-Жюст при дворе императора Александра Николаевича: тронная речь».
«Это историческое событие случилось в пятницу шестнадцатого июля в гостиной государыни, — начиналась статья. — Тринадцатилетний Великий князь Александр Александрович исполнил никому неизвестную, но совершенно гениальную музыкальную пьесу „К Элизе“, приписал ее покойному Бетховину, и бесстрашно, прямо при государе (хотя и вполголоса) изложил свои политические взгляды.
Итак, что же нас ждет, если вдруг Александр Николаевич прислушается к своему юному сыну или (что скорее), спустя годы, Николай Александрович прислушается к своему младшему брату?
Отмена цензуры; Отмена смертной казни; Свобода вероисповедания. Билль о правах.
А также: ликвидация крестьянской общины, ведение частной собственности на землю, и ее свободная продажа.
Государство всеобщего благосостояния.
Верно и волхвы так не радовались звезде, восходящей над Вифлеемом, как мы — первым трем предложениям!
Об освобождении слова от цензуры мы писали еще год назад в предисловии к первому номеру „Колокола“. Отмену смертной казни поддерживаем всей душой, если это только не будет по Николаю Павловичу: „Не было у нас отродясь смертной казни, а потому прогнать сквозь строй двенадцать раз“.
И всегда мы критиковали глупые преследования старообрядцев.
А вот Билль о правах требует некоторых пояснений. На какой именно билль о правах ориентируется Великий князь? Английский? Американский?
Неужели Александр Александрович действительно за то, чтобы дать народу человеческие права? Свободу печати, свободу петиций, свободу собраний?
Современный российский адвокат, любящий защищать либералов, леваков и анархистов, попадает в тело тринадцатилетнего великого князя Александра Александровича — второго сына императора всероссийского Александра Николаевича (то есть Александра Второго). И блеснуть бы эрудицией из двадцать первого века, но оказывается, что он, как последний лавочник, едва знает французский и совсем не знает немецкого, а уж этим ужасным гусиным пером писать совершенно не в состоянии. И заняться бы прогрессорством, но гувернеры следят за каждым его шагом, а лейб-медик сомневается в его душевном здоровье. Да и государь — вовсе не такой либерал, как хотелось бы… Как изменилась бы история России, если бы Александр Третий оказался не туповатым консерватором, попавшим под влияние властолюбивого Победоносцева, а человеком совершенно других взглядов, знаний и опыта?
Артур Вальдо — сын тессианского революционера, сепаратиста и террориста Анри Вальдо, пасынок покойного императора Кратоса Даниила Данина и воспитанник правящего императора Леонида Хазаровского. Как так исторически сложилось, изложено в первой книге цикла «Кратос». Вторая книга о том, как с этим быть. Тем более, что в жизни Артура намечается не только любовь, но и некоторые проблемы. Да и в империи не все спокойно, а власть императора не так прочна, как кажется.
На планете Светлояр, входящей в состав космической империи Кратос, арестован и обвинен в измене Даниил Данин – ученый, путешественник, воин и дипломат. Что было причиной заточения? Неосторожно брошенное слово? Придворные интриги? Или его арест – только крошечный эпизод глобальных изменений, грозящих гибелью всему человечеству? Что ждет Данина? Жестокая казнь? Борьба за свободу и возвращение честного имени? Или побег, захватывающие приключения и поединок с противником более опасным, чем император Кратоса? И кто на самом деле этот Данин? Почему иногда его пальцы оставляют на металле оплавленные следы?..
В этом году исполняется пятьдесят лет Михаилу Ходорковскому, который стал знаковой фигурой путинской эпохи. Автор книги, представленной вашему вниманию, Наталья Точильникова — наиболее известный биограф М. Ходорковского. В своей новой книге она собрала уникальные материалы о его жизни, предпринимательской деятельности, компании ЮКОС, конфликте с В. Путиным, судебных процессах по делу Ходорковского, тюремном заключении — и о многом другом, связанном с Михаилом Ходорковским.В книгу вошли свидетельства матери Ходорковского, его одноклассников и однокурсников, друзей, коллег и адвокатов.
«— Анри, что ты делаешь? — спросил Ройтман. — Любуюсь закатом, Евгений Львович. — Где? — На сопках. — Я велел тебе домой идти. Четыре часа назад, между прочим. — Я не думал, что вы так быстро приедете, Евгений Львович, извините. Сейчас иду. — Ты знаешь, что в деревне творится? — Нет. А что-то творится? — Не то слово! У них девица какая-то пропала. Собираются искать всем миром. Грешат на тебя. — Евгений Львович, я не ем девушек. Я их не ел даже одиннадцать лет назад. — Не сомневаюсь.
«Мне было плохо, как никогда: голова раскалывалась, то и дело накатывали приступы удушья, и комната плыла перед глазами. Выпил обезболивающего. Не помогло. В два часа ночи решил вызвать „Скорую“. Проблема дотянуться до телефона! Бросил. Ладно. Хрен его знает, что это такое, а у них инфарктов полно. Выживу! К утру мне стало легче. Встал. Шатаясь, подошел к зеркалу. Вид изнуренный. Запавшие воспаленные глаза. Синие круги вокруг. Полуфабрикат для гроба, покойник без ретуши. И что-то новое в облике. Не могу понять что.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Жизнь и новые приключения старых и совсем новых героев в мире меча и магии. ВНИМАНИЕ: присутствует нецензурная речь и сцены категории 18 +.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Два друга Станислав Грохотов и Алексей Краснов решили исследовать один из коридоров калининградского форта номер три, известного так же под именем «Король Фридрих 3» и оказались попаданцами в Кенигсберг 1914 года. Что же им делать? Конечно же попытаться предотвратить революцию. И для этого создан отряд под очень говорящим названием «Белая стрела».
Современный российский адвокат, любящий защищать либералов, леваков и анархистов, попадает в тело тринадцатилетнего великого князя Александра Александровича — второго сына императора всероссийского Александра Николаевича (то есть Александра Второго). И блеснуть бы эрудицией из двадцать первого века, но оказывается, что он, как последний лавочник, едва знает французский и совсем не знает немецкого, а уж этим ужасным гусиным пером писать совершенно не в состоянии. И заняться бы прогрессорством, но гувернеры следят за каждым его шагом, а лейб-медик сомневается в его душевном здоровье. Да и государь — вовсе не такой либерал, как хотелось бы… Как изменилась бы история России, если бы Александр Третий оказался не туповатым консерватором, попавшим под влияние властолюбивого Победоносцева, а человеком совершенно других взглядов, знаний и опыта?