Быт русского народа. Часть 6 - [4]
Ко дню Благовещения, как ко дню Пасхи, обновляют одежду и домашние вещи. Со дня Благовещения считают за грех вздувать огонь, ужинать при огне и спать в избах. Мастеровые перестают засиживать (работать при огне) и делают свой шабаш с заходом солнца. Воры стараются украсть что-нибудь в этот день, чтобы удачно воровать во весь год.
Есть еще поверье, что в этот день, как равно в день Пасхи, никакая птица не вьет гнезда. Один только окаянный воробей не знает этого праздника, потому что воробей есть представитель жидовства, как ласточка представительница христианства. Если курица снесет яйцо и положит его к наседке, то непременно родится урод.
В Литве почти во всяком доме справляют пир, встречая домашнего друга, аиста, который прилетает тогда из-за моря, все радуются ему, ибо он своим появлением возвещает наступление весны. Тогда же поднимается медведь из зимней берлоги и своим ревом возвещает весну. Суеверы во многих местах России утверждают: когда какая-либо птица проспит Благовещенскую заутреню или в этот день завьет гнездо, тогда отнимаются у нее крылья на несколько дней. Этого никто не может видеть, кроме ведьм, которые тогда не летают, а сидят смирно дома.
У крестьянина болят зубы, он не вырвет ни одного больного, но только подержит на нем мелкую серебряную монету некоторое время; потом пробивает ее насквозь и вешает на икону св. Антипия [7]. Болят у него глаза или он оглохнет от чего-либо, прибегает с молебном к св. Антипию. Если он не помогает, то молится Божией Матери всех скорбящих или делает какой-либо обет; но если и после этого не проходит болезнь, то уже никаких не принимает пособий и на ваши предложения ответит: «Нет, батюшка, верно, так Богу угодно; да будет Его святая воля» [8].
Повсеместное верование в Ивана-воина или Ивана-воинственника столь сильно, что простолюдины прибегают к нему с мольбою и жалобою, чтобы он рассудил: кто прав, а кто виноват. Обворуют ли кого, но вор неизвестен, а только в подозрении, немедленно обращаются служить молебен Иоанну-воину. И это такой ужас наводит на вора, что он тотчас сознается, боясь страшного гнева карателя воров. Обидит ли кто, т. е. разорит, или со злости наведет врагов на дом, сейчас прибегают к Ивану-воину: он наводит на них трепет, и редкий преступник не сознается, когда заставляют его поклясться именем Ивана-воина. Прежде служения молебна обыкновенно обращаются к подозрительным особам и увещевают их признаться; не признаются — приступают к ворожбе. Ворожей или ворожея берет псалтырь, перелистывает и бьет ножом в середину каждого листа, как будто бы ищет указания или обличения. Потом останавливается, смотрит на роковую страницу и указывает: «Вот он! а вот и другой! он не здесь, а спрятался». Если ворожея указала, и после нее станут отрекаться, то в этом случае заставляют их поклясться Иваном-воином в том, что они правы. Если же они виноваты, то воинственник неминуемо ниспосылает кару на клявшихся несправедливо, даже и на тех, коими клялись. Уверяют, что после несправедливой клятвы постигает виновников величайшее несчастие, а невинные, коими клялись, умирают медленно. Смерть невинных вынуждает преступников открыться. Говорят, что не было примера, чтобы открылись обидчики и воры. В день праздника этого святого поселяне отправляют молебны и молят о своем защищении от всех напастей, особенно от воров и обидчиков.
Мне случалось видеть изображение Иоанна-воинственника на старинных иконах половины XVII века. Он представлен скачущим на коне и с мечом в правой руке. Такое изображение нарисовано и на одном знамени конца XVII века. Там написан св. Иоанн золотом и серебром, без шапки, но скачущим вправо на белом коне и с мечом в правой руке; верхняя одежда на нем — развевающаяся епанча, а сподняя наподобие лат. Внизу каймы надпись: «Песнями восхвалим: чудодействуя бо вручает богатодарно скорбящие люди, и молится Господу Богу, от всяких бед спасти правоверныя».
День жен-мироносиц называется бабьим праздником. В это время женщины отправляются гулять в рощу или на луг. Одна из женщин ходит накануне этого праздника собирать по домам яйца, из коих готовят яишницу. Приносят еще с собою на гулянье разное съестное и вино и гуляют до поздней ночи. Песни и пляски занимают первое место среди пирующих.
Праздник жен-мироносиц происходит всегда на третьей неделе после Пасхи.
Празднование Юрьева дня совершается два раза в году: весною, апреля 23, и осенью, ноября 26.
Св. Юрий, соделавшись предметом празднования церкви и граждан, находится в особом уважении между земледельцами.
Св. великомученик Георгий, уроженец каподокийский (живший в конце III века по Р. X.), считается покровителем стад и земледелия. Само греческое слово георгос, гедргиос означает земледельца. Святой Георгий обыкновенно представляется на белом коне, поражающий копьем дракона, потому что ему приписывают спасение девицы от дракона в ливийских степях, которая была принесена ему в жертву; но Георгий поразил его копьем в то время, когда он разинул чудовищную пасть и готовился проглотить ее.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.