Быт русского народа. Часть 4. Забавы - [65]
Выходит третья девушка:
За нею повторяет то же самое весь хоровод. Бранье льна выражает простосердечие девушки, думающей, что вся жизнь ее одно только целование.
Веселая, живая и увеселительная девическая забава — это плетень. Какой же она заключает в себе смысл? Посмотрим на само образование. Становятся девушки в один ряд и все переплетаются руками в виде плетня. Не знамение ли это чистой дружбы? Но сама песня выражает совсем другое. Пропев первые три стиха, первая пара поднимает дугообразно вверх руки, через их дугу проходят попарно все прочие в хороводе и потом расплетаются. Не означает ли это расстройство дружбы? Откуда же плетень перешел к нам? — Греки любили эту забаву. Греческие девушки, певшие хором при богослужении, стояли у жертвенника, переплетясь руками, представляя этим дружбу добрых и чувствительных сердец: злые не могут даже стоять вместе. Нет доказательств, чтобы плетень перешел к нам из Греции. В Европе его нет, и там никогда не знали его. Некоторые русские обряды сходны с греческими, из этого можно бы заключить, что мы, русские, позаимствовали от них и плетень — нет, русские сами изобрели плетень: веселый их дух и расположение к удовольствию изобрели эту забаву. В какое время появился у нас плетень? По слогу песни она не ранее середины XVI века, ибо само слово сахарный, встречаемое здесь, показывает, что она не могла быть ранее, потому что сахар вошел у нас во всеобщее употребление около этого времени, хотя он был известен нам в XI веке. Вот сама песня:
В это время хоровод расплетается. Первая пара делает дугу, через которую все проходят, расплетаясь постепенно, как бы нехотя, и поют все:
По расплетении расходятся в разные стороны и оканчивают припевом:
Последний припев есть намек на девическую скоро пролетающую молодость и на ее быстро увядающую прелесть. И что такое краса девушек? Одно мечтательное достоинство [61].
В плетень не везде играют единообразно. В Смоленской губернии мужчины и девушки, взявшись за руки, составляют сначала кружок и поют:
Потом, при повторении снова этой песни, начинают заплетать плетень: первая пара левой стороны поднимает руки вверх в виде дуги, сквозь которую ведет хоровод избранная мать; потом вторая особа поворачивается спиною к первой, и заплетают плетень: левая рука первой особы идет через левое плечо и грудь второй и соединяется с правой ее рукою, а левую свою руку поднимает вторая особа вместе с третьею в виде дуги, через которую проходит хоровод, и когда он дойдет до пары, поднявшей руки вверх, тогда третья особа поворачивается спиною ко второй, и левая рука второй особы идет через левое плечо и грудь и соединяется с правою рукою третьей и т. д. Таким образом заплетается весь плетень. Песня поется безумолчно. По заплетении плетня мать пробует, крепок ли он, потому шатает его во все стороны и, запев:
идет уже в противоположную сторону и расплетает плетень. В Саратовской губернии играют в плетень иногда зимою. В вечерние часы собираются парни, девушки и молодушки и на улице составляют хоровод, переплетясь рука с рукою. После слов:
хоровод выпрямляется. Первая с конца пара поднимает вверх переплетенные свои руки, под коими проходят все играющие, не расплетаясь, и вторая из первой прошедшей пары, сделав оборот за дугою, становится спиной к первой своей подруге и, положив свою руку на ее плечо, передает другую следующей, за коею все следующие переплетаются в этом порядке и поют в то же самое время. Когда все заплетутся, тогда после слов:
первая пара, проходя под руками последней, начинает расплетаться, и это продолжается дотоле, пока все не расплетутся.
Становятся девушки в один ряд, который чем длиннее, тем красивее. Две девушки, стоящие на одном каком-либо конце, водят хоровод: это значит, когда одной из них пропоют <ее> имя, тогда она со своей подругою переходит со своего конца на другой, поднимает там с нею свои руки вверх дугообразно, и через эту дугу проходят все девушки, одна за другой. Первая, проходящая через дугу, водит танец, т. е. за нею идут все девушки игривой вереницею, вроде танца. Когда все пройдут, тогда державшие руки вверх, не опуская их, делают полуоборот и потом останавливаются уже в последнем ряду. Водившая же танец становится с первой своею соседкою на месте водивших хоровод, и таким образом продолжают играть поочередно, пока всех не переберут.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.
Книга «В поисках смысла: из прошлого к настоящему» историка, доктора философских наук, профессора, строится на материалах дневников Константина Сергеевича Попова. Дневники инженера К. С. Попова – это «история снизу» или «изнутри»: в них передан дух времени через призму жизни обычной семьи. Наследие К. С. Попова развивает такую область исследований, как история и философия повседневности. Книга будет интересна как специалистам, так и тем, кто увлечен историей России начала XX века.
Монография посвящена истории развития российской газетной прессы в годы революции и гражданской войны. В ней рассматриваются вопросы, связанные с функционированием газетной периодики, деятельностью информационных агентств в России, работой цензурных органов и учреждений по распространению прессы Значительное место уделено анализу содержания российских газет окт. 1917–1920 гг. Книга предназначена для студентов исторических факультетов и факультетов журналистики вузов, преподавателей и всех тех, кто интересуется историей газетной печати России.
Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов. Составители: С. Сулимин, И. Трускинов, Н. Шитов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная работа представляет первое издание истории человечества на основе научного понимания истории, которое было запрещено в СССР Сталиным. Были запрещены 40 тысяч работ, созданных диалектическим методом. Без этих работ становятся в разряд запрещенных и все работы Маркса, Энгельса, Ленина, весь марксизм-ленинизм, как основа научного понимания истории. В предоставленной читателю работе автор в течение 27 лет старался собрать в единую естественную систему все работы разработанные единственно правильным научным, диалектическим методом.
Данная работа представляет первое издание истории человечества на основе научного понимания истории, которое было запрещено в СССР Сталиным. Были запрещены 40 тысяч работ, созданных диалектическим методом. Без этих работ становятся в разряд запрещенных и все работы Маркса, Энгельса, Ленина, весь марксизм-ленинизм, как основа научного понимания истории. В предоставленной читателю работе автор в течение 27 лет старался собрать в единую естественную систему все работы разработанные единственно правильным научным, диалектическим методом.