Быть Руси под княгиней-христианкой - [180]

Кроме не смыкавшей глаза стражи не спал в шатре и ярл Эрик с двумя ближайшими сотниками-единомышленниками. Напротив варягов стоял высокий, сутулящийся человек. Он до подбородка был закутан в старую дырявую накидку, верхнюю часть лица скрывала надвинутая на самые глаза облезлая шапка.

   — Говори, трел[172], — произнёс Эрик. — Что велел передать мне твой хозяин?

   — Он ждёт тебя, высокочтимый ярл, и готов сделать всё, что ты прикажешь. Но прежде он хотел бы знать, что ты замыслил.

   — Мне нужен стол великих киевских конунгов. Твой хозяин должен помочь мне занять его.

   — Ты, как никто другой, достоин этого, светлый ярл. Но, прежде чем стать великим князем Руси, надобно взять Киев. А русы никогда не отдадут его без боя. Каковы же они в битвах, тем паче защищая родной дом, ты должен знать без чужих подсказок. Ты решился на весьма трудное и рискованное дело.

   — Я хорошо знаю русов, трел, — высокомерно ответил Эрик, — ничуть не хуже, чем викингов, каковым являюсь сам. Но мне известно и то, что в Киеве сейчас всего три сотни воинов, причём это не закалённые в боях дружинники, а горожане-ополченцы. Все настоящие воины отправились с княгиней Ольгой под Искоростень и до сей поры не возвратились оттуда. Это сообщил мне вчера варяжский купец, плывущий по Днепру из Царьграда на родину. Ещё он сказал, что русы в Киеве ниоткуда не ждут беды и потому беспечны.

   — Варяжский купец поведал тебе только половину правды, высокочтимый ярл, — спокойно прозвучал голос человека в накидке. — Да, в самом городе лишь три сотни воинов, и вчера к ним присоединилась сотня тех, что прибыли вместе с воеводой Микулой из Полоцка. Но мало кто знает, что несколько дней назад из-под Искоростеня возвратилась конница воеводы Ярополка. Где она сейчас — неведомо никому. Только боги знают, ярл, кто кому готовит западню: ты русам или они тебе.

Эрик с нескрываемым презрением посмотрел на говорившего.

   — Без риска не бывает удачи, трел. Ты потому и стал рабом, что был плохим воином. А раз так, мне не нужны твои советы. Лучше запоминай то, что передашь своему хозяину. Я не собираюсь лить кровь викингов на киевских стенах, а возьму город хитростью. Завтра часть моих воинов будет на киевском торжище. Пусть твой хозяин тайно спрячет пять десятков из них в самом городе. Ночью ты скрытно проведёшь по лесу три сотни викингов к Жидовским воротам, и мы нападём на них одновременно снаружи и из города. А когда разгорится бой у ворот, остальные варяги ворвутся в Киев со стороны Днепра. Всё понял, трел? Ничего не перепутаешь?

   — Ничего, светлый ярл. Передам хозяину всё сказанное тобой слово в слово.

Эрик указал рукой в сторону выхода из шатра.

   — Ступай, трел. Встречайся с хозяином, а с закатом солнца снова будь у меня. Спеши, не теряй напрасно времени.

Человек отвесил ярлу низкий поклон и шагнул к выходу. Едва за ним задёрнулся полог, один из сотников, в течение всего разговора не спускавший глаз с раба, обратился к Эрику:

   — Ты уверен, что это тот человек, о котором говорил Хозрой?

   — Ты о ком, Рогнар? — удивился ярл. — О рабе? Но от кого он может быть ещё?

   — Это не трел, — убеждённо заявил Рогнар. — Я сам имею рабов, видел их в империи и у себя на родине. Поэтому могу смело утверждать, что говоривший с нами никогда не был рабом. Я заглядывал ему в глаза, вслушивался в голос, не упустил ни одного его движения — и не обнаружил ни единой приметы раба. Больше того, этот человек чувствовал себя равным нам, лучшим из викингов.

   — Он назвал тайное слово, известное лишь мне и Хозрою, — заметил Эрик.

   — Только поэтому он и ушёл живым, — угрюмо процедил сквозь зубы Рогнар. — И всё-таки что-то настораживает меня в нём, не позволяет верить до конца. Мне кажется, что я уже где-то или видел этого человека, или слышал его голос. А я редко ошибаюсь.

   — Может, ты встречал его у Хозроя? — предположил Эрик. — Или сталкивался с ним в империи? Ведь рабы меняют хозяев так же часто, как золото кошельки.

Рогнар отрицательно покачал головой.

   — Нет, я никогда не запомнил бы раба. Для меня все они одинаковы и не имеют собственного лица и голоса. Повторяю ещё раз: этот человек такой же трел, как и все мы, здесь присутствующие.

   — Ты преувеличиваешь, — вступил в разговор другой сотник. — Может, раб просто похож на кого-то? А поскольку ты слишком долго смотрел на него, тебе и померещилось невесть что.

   — Возможно, — нехотя согласился Рогнар. — И всё-таки при виде его моя рука сама тянулась к мечу. А голос крови ещё ни разу не обманывал меня. Этот человек принесёт нам беду.

   — Пустое. Что может сделать нам жалкий раб?

   — Предать. Раб — это говорящее животное, а ведь даже собака иногда кусает своего хозяина. Ушедший трел может открыть наш тайный замысел киевлянам.

Эрик задумался.

   — Ты прав, Рогнар, — сказал он. — Золото — великий искуситель, тем паче для ничего не имеющего раба. Но неужто из-за твоего необъяснимого страха мы должны отказаться от возможности малой кровью захватить Киев?

   — Нет, поскольку это наш единственный способ взять город. Давай доверимся трелу, только не полностью. Мы сказали, что будем штурмовать Жидовские ворота, а на самом деле нападём на Ляшские.