Быть Руси под княгиней-христианкой - [178]

   — Хорошо, хазарин, я поступлю так, как ты советуешь. Захвачу Киев, а если Русь не признает меня конунгом, призову на помощь тевтонов и ляхов, посулю Полоцкую и Новгородскую земли Свионии, и под моё знамя встанут новые многие тысячи воинов. Я залью Русь кровью, но не выпущу из своих рук стол великих киевских конунгов.

   — Великий хазарский каган тоже не откажет тебе в помощи, славный ярл, — заметил Хозрой.

Глубокие морщины на лбу Эрика разгладились, взгляд потеплел. Он начал возбуждённо шагать из угла в угол.

   — Не вечером, а уже в полдень я покину город. И горе полочанам, изгоняющим сейчас меня со своей земли. Когда стану конунгом всей Руси, они заплатят мне за все.

Осторожно приблизившись к Эрику, Хозрой тронул его за плечо.

   — Великий ярл, у меня к тебе просьба. Поскольку Небо даровало победу киевлянину, а не викингу, князь Лют признал меня виновным в смерти дротта и объявил на меня охоту, как на дикого зверя. Помоги мне незамеченным выбраться из города.

Эрик, уже позабывший о своём недавнем дурном настроении, весело рассмеялся.

   — Страшишься кары полоцкого князя? Напрасно. Вещунья Рогнеда нагадала, что тебя поглотит водная бездна. А раз так, костёр русских волхвов или княжья яма с голодными волками тебе не опасны. Бойся воды, а от людей тебя сберегут боги.

   — Я не верю бредням этой полоумной старухи, славный ярл, — ответил Хозрой. — Я ещё пригожусь тебе, а потому помоги мне. Сегодня вечером я должен встретиться со своими рабами и отправиться в Киев, дабы содействовать успеху задуманного нами дела.

   — Утром мои викинги выведут тебя из города.

С первыми лучами солнца слуги ярла спрятали Хозроя в телеге среди мешков с провизией, накрыли мешковиной и вывезли через крепостные ворота за город. Остановившись у реки, где викинги снаряжали в путь ладьи-драккары, старший из слуг незаметно выпустил хазарина в лес.

К трём дубам на берегу Двины, где его должны были поджидать рабы, Хозрой вышел из темноты. Затаился в кустах и трижды ухнул филином. Услышав в ответ протяжный волчий вой, направился на его звук. Из высокой травы поднялась фигура в накидке, склонила в низком поклоне голову и быстро двинулась к реке. Хозрой последовал за ней. В густом тальнике под высоким глинистым берегом был укрыт чёлн, на вёслах которого сидела ещё одна фигура в тёмной накидке, закрывавшей голову. Встретивший Хозроя челядник протянул руку, помогая шагнуть в качавшийся на волнах чёлн. Рабы дружно ударили вёслами по воде, чёлн отошёл от берега, выплыл на быстрину.

Приятная истома разлилась по телу хазарина. Всё, что надлежало свершить в Полоцке, сделано, все тревоги остались позади. Теперь быстрее в Киев, где он нанесёт Руси свой последний и самый страшный удар. Скорее, как можно скорее! Но почему так медленно гребут рабы?

Челядник, встретивший Хозроя на берегу, отложил в сторону весло, отбросил с головы накидку.

   — Хазарин, узнаешь ли меня? — прозвучал над водой его голос.

Хозрой, словно ужаленный, вздрогнул. Не веря своим ушам, во все глаза уставился на гребца. Что это — сон, навьи чары? Прямо перед ним на скамье сидел тот самый русский сотник, что был на постое у полоцкой девы Любавы и которого по его приказу рабы-германцы обманом захватили на лесной тропе после рыбалки. Но ведь он велел его убить, и кости этого руса сейчас должны гнить в земле. Так отчего он жив, почему сидит в одном челне с ним?

Воскресший из мёртвых сотник раздвинул губы в усмешке.

   — Вижу, ты узнал меня, хазарин. А потому должен догадываться, что ждёт тебя.

Он кивнул второму гребцу, и тот, оставив вёсла, наклонился над днищем челна. С трудом вытащил из-под скамьи большой просмолённый рогожный куль, в котором углежоги доставляли из лесу к кузням древесный уголь. Раздвинул широкую горловину, и Хозрой с содроганием увидел внутри куля трупы обоих своих челядников. Выхватив из ножен кинжал, сотник приставил его к груди Хозроя.

   — Там и твоё место! В куль!

Хозрой в ужасе соскользнул со скамьи на днище, встал на колени, с мольбой протянул к русу руки. Неужто сбывается зловещее предсказание вещуньи Рогнеды и его смерть уже рядом? В том чёрном клубящемся водовороте, что извивается и вихрится у самого борта, обволакивая сидевших в челне туманом из мелкой водяной пыли?

   — Пощади! Говори, чего желаешь, я сделаю всё! Хочешь, дам тебе золота столько, сколько сможешь поднять? Только пощади!

В лице сотника ничего не изменилось.

   — Молишь о пощаде, хазарин? Зря... Ты не только мой враг, а недруг всей Русской земли, и потому тебе не может быть прощения. Так получи, что заслужил!

По знаку Ярослава второй русич схватил Хозроя за ворот, с силой отодрал от днища челна, швырнул в распахнутую горловину куля к мёртвым рабам. Хозрой в последний раз увидел круглый диск луны, заливавшей неживым светом гладь реки, затем горловина запахнулась, и хазарин услышал скрип, с которым её затягивали кожаным шнуром. Мгновение — и куль с плеском исчез в омуте.

   — Подождём, — сказал Ярослав, кладя на колени самострел. — Я не допущу ошибки, которую хазарин совершил со мной в овраге...

В появлении сотника не было ничего загадочного. Его хватились у Любавы сразу же, как только пришли с уловом два других дружинника, рыбачивших с ним. Решив, что Ярослав попросту где-то задержался и прибудет позже, все спокойно поужинали и легли спать, и лишь ночное нападение варягов заставило по-новому воспринять исчезновение сотника. Взяв пса убитого дротта, дружинники вернулись на берег руки, откуда Ярослав один ушёл к Любаве, дали понюхать собаке корзно сотника, оставленное им утром у девушки, и пустили по следу. Так был найден и спасён Ярослав.