Быть Руси под княгиней-христианкой - [181]

   — Так и поступим.

   — Ещё, ярл. Знаю, что ты не раз охотился с покойным князем Игорем в этих местах. Может, сможешь незаметно вывести нас к Ляшским воротам и без трела?

   — Вряд ли. Последний раз я был здесь три года назад. Да и разве я пытался когда-либо запомнить чужие лесные и охотничьи тропы? Так что без помощи раба не обойтись никак.

   — Значит, пусть нас ведёт трел. Но горе ему, если он снова вызовет мои подозрения.

Бескрайняя степь спала. Приближался самый тревожный утренний час — время между зверем и собакой. Минуты, когда волк, хозяин ночной степи, удалялся перед рассветом от человеческого жилья, уступая на день господствующее место собаке, а та, трусливо поджав хвост, ещё боялась покинуть защитника человека. В эти мгновения степь ничья. На её равнинах царят покой и тишина, всё сковано непробудным сном.

Воевода Ярополк положил руку на холку коня, продел ногу в стремя. Посмотрел на выстроившихся против него тысяцких.

— Готовьтесь, други! Пусть ни одного хазарина не минует русский меч!

После неудавшейся попытки внезапным, молниеносным налётом захватить Искоростень тридцать всадников великокняжеской дружины были тайно возвращены обратно к Киеву и переброшены за Днепр, в степь. Опытные Полянские воеводы всегда помнили, какие ненадёжные соседи у Руси с востока и юга, поэтому отборная конная дружина должна была стать прочным заслоном на возможных путях печенегов и хазар. Способность дружины стать надёжным щитом от набега степняков намного возросла после того, как во главе её встал воевода Ярополк, прибывший в конную дружину после падения Искоростеня и совета другов-братов, на котором он был избран их старшим братом.

Дозорные воеводы уже давно следили за ордой Узбоя и неотступно шли за ней следом. Это по распоряжению Ярополка русские сторожевые посты, дабы усыпить осторожность степняков, не зажгли сигнальных костров и дали недругу беспрепятственную дорогу к Днепру. Теперь, когда орда чувствовала себя в полной безопасности и отдыхала перед броском на Киев, расчётливый Ярополк решил навязать ей бой и уничтожить.

Предрассветную тишину расколол топот сотни копыт, громкое ржание, звон оружия. Сметая на пути дремлющие хазарские секреты, на орду обрушилась лавина всадников. Пройдясь по полусонным, ничего не понимающим хазарам копытами лошадей и клинками мечей, напавшие конники достигли берега речушки. Здесь они разделились на две части и поскакали назад, отсекая пеших ордынцев от их лошадей, выстроились сплошной стеной между хазарским лагерем и отпущенными на ночные пастбища табунами.

Протирая на ходу заспанные глаза, хан Узбой с обнажённой саблей в руке выскочил из шатра, уклонился от просвистевшей рядом с ухом стрелы. То, что он увидел, заставило его оцепенеть.

Два тесных строя конников зажали его воинов с двух сторон и отсекли от лошадей. Привстав на стременах, чужие всадники засыпали мечущихся между ними хазар ливнем стрел. А со стороны степи, вплотную к краям рядов конников, уже надвигались плотным строем пешие воины, неся впереди себя частокол острых копий и тесня остатки орды к топкому берегу речушки. В сером предутреннем полумраке хан сразу узнал нежданно свалившегося на его голову врага — это были русы, а по небольшим круглым щитам наступавших пехотинцев определил, что это были спешившиеся всадники.

Отбросив саблю и упав на колени, хан протянул к небу руки, издал протяжный вопль, похожий скорее на волчий вой. Так воет матёрый степной хищник в предчувствии скорого конца.

Три сотни викингов под началом самого ярла выступили к стенам Киева ночью. Едва отсвечивающая под луной лента Днепра исчезла за крутизной берега, Эрик придержал за плечо шедшего впереди варяжского отряда раба.

   — Как хочешь вести нас?

   — Вначале по лесной тропе, а ближе к Киеву по дну оврага. Он заканчивается у городских стен рядом с Жидовскими воротами.

   — Мы не пойдём этой дорогой, трел. Сворачивай с тропы вправо и ступай к Медвежьему озеру. А от него двигайся прямиком к Ляшским воротам.

   — Но ты собирался идти к Жидовским, светлый ярл, — прозвучал удивлённый голос раба.

   — Я передумал, — ответил Эрик. — Поэтому веди, куда я только что велел. И не вздумай обмануть меня. Знай, что я несколько раз охотился в здешних местах с покойным князем Игорем и хорошо их помню. Будем к рассвету у Ляшских ворот — получишь горсть серебра, нет — отправишься к предкам. Всё понятно?

   — Да.

   — Тогда не медли.

Эрик ударил кулаком в кольчужной рукавице по краю щита, и из темноты за его спиной выступили два варяга с луками в руках. Не проронив ни слова, они встали справа и слева от раба, достали из колчанов и положили на тетивы стрелы. Их длинные острые наконечники едва не касались накидки раба.

   — Трел, я сегодня видел плохой сон, — с усмешкой проговорил Эрик. — Боги открыли мне, что ты замыслил против сынов Одина дурное. Предупреждаю, что при первом подозрении в измене стрелы викингов пронзят тебя насквозь. Не забывай об этом.

   — Ты напрасно тревожишься, ярл, — спокойно сказал раб. — Рассвет ты встретишь там, куда собрался.

Приказ Эрика вести викингов к Ляшским воротам спутал все планы мнимого трела, а на самом деле сотника Ярослава. Вместе с дружинниками воеводы Микулы, возвратившегося вчера в Киев, в городе насчитывалось всего четыреста воинов. Половина из них, в том числе отборная сотня Микулы, поджидала сейчас варягов в засаде на выходе из оврага у Жидовских ворот, а вместо этого он приведёт врагов к беззащитным Ляшским. Нет, такого не должно случиться ни в коем случае! Но как можно расстроить замысленное варягами нападение на Ляшские ворота? Отказаться вести их? Но Ярославу известно, да и сам ярл недавно напомнил, что он несколько раз охотился в здешних местах. Поэтому, возможно, Эрик сможет вывести викингов в нужное место и без посторонней помощи. Значит, надобно лишить варягов и возможного проводника в лице ярла.