Быть может, история любви - [15]

Шрифт
Интервал

Он взял с полки над раковиной банку кислой капусты со свининой. В последнее время ему не приходилось покупать себе еду и ужинать дома в одиночестве.

Он сервировал низкий столик перед диваном. Воткнул вилку в капусту и сел перед телевизором. Фонарик каски освещал скудный ужин и отражался в сером экране. Пока он ел, дом, как обычно, дрожал и шатался. Резкий вкус капусты смешивался со вкусом не очень качественного мяса, от холодного кислого сока сводило зубы, но Виргилий не обращал на это никакого внимания. Его мысли блуждали среди каких-то воспоминаний, похожих на сон. Экран телевизора потух и снова приобрел цвет стоячей воды в пруду. Виргилий очнулся.

Встав, он принялся искать неизвестно что. Фонарик на лбу выхватывал частички квартиры, как это бывает, когда исследуют древние рисунки на стенах пещеры. Мысль о том, чтобы отправиться к кому-нибудь из друзей за очередной дозой осточертевших ему утешений, была невыносима. Он решил прогуляться.

Он взял с собой автоответчик — хоть какая-то компания. Прижав аппарат к груди, дошел до кафе «Терминюс» и устроился за столиком. Уставшие посеревшие люди ждали поезда. Виргилий получил свою чашку травяного чая, потом воткнул вилку автоответчика в розетку под сиденьем и нажал на клавишу прослушивания старых сообщений.

Почему-то от голоса Клары у него щемило сердце. Хотелось снова услышать его.

Автоответчик молчал. Виргилий нажал на клавишу еще раз. Его палец с силой воткнулся в черный пластик. Тишина. Тогда он понял, что ничего не добьется: неизвестный инженер постановил, что записи должны храниться не больше недели. Даже техника участвовала в заговоре. Клара медленно исчезала. Единственное свидетельство ее существования кануло в небытие. Вот бы собраться с духом, бросить на пол аппарат и растоптать каблуками. Все винтики разлетятся тогда в разные стороны, а тонкая магнитная лента вывалится, словно кишки мертвого животного.

Чай остывал. Ему так не хватало Клары. Ему не хватало женщины, которую он совсем не помнил. Целые сутки он верил, что у них был роман, и честно пытался вспомнить, как они любили друг друга. Потом целую неделю он делал вид, что страдает из-за их разрыва. И, как ни странно, осознав, что ни романа, ни разрыва не было, он еще больше привязался к ней. Будто играя в разбитое сердце, он и вправду себе сердце надорвал.

~ ~ ~

Мы живем, цепляясь за людей доступных, за людей шумных, которых нельзя не заметить, тогда как есть и другие — в сторонке, в тени. Но мы, экономя усилия, не подходим к ним. Виргилий встретил женщину, но тут же забыл ее. И все забыли. Это приводило его в отчаяние.

По всем показателям Клара была призраком: Виргилий ничем не мог доказать факт ее существования, и притом она в каком-то смысле преследовала его. Чем старше он становился, тем больше верил в привидений, ведь именно благодаря им жизнь обретала смысл. Любая попытка понять мир и отношения между людьми, не беря в расчет призраки, обречена на провал.

Виргилий обзвонил друзей, желая узнать, не снимал ли кто на фото или кинокамеру тот вечер у Мод. Нет, никому это и в голову не пришло.

Он мерил шагами свою крошечную квартиру. Бегал из одной комнаты в другую. Чтобы хоть чем-то себя занять, водрузил английские ботинки на сапожные колодки и хорошенько начистил их.

Врач из кабинета рентгенологии отдала ему снимки. Виргилий извлек их из конверта, на котором стоял зловещий символ радиоактивности.

Его мозг был поделен на восемь долей, словно мясник его распластал на ломти. Виргилий прикрепил снимки скотчем к окну. В комнате потемнело, свет уличных фонарей и луны потускнел. Яркий сноп, исходивший от фонарика каски, двигался по снимкам. Клара была где-то там. В этих прожилках, тенях и студенистых массах пряталось воспоминание о ней. Золотые песчинки покачивались в океане нейронов и синапсов. Виргилий наклонился к снимкам. Кончиками пальцев он погладил контуры серого вещества.

Виргилий чувствовал симпатию к Кларе, хотя и не мог объяснить себе, почему. Интуиция нашептывала ему, что они понравились друг другу во время той короткой встречи на вечеринке у Мод.

Смятение души передалось и телу. Появилась ломота, мышцы сводило, суставы болели. Он думал, что так, должно быть, чувствует себя человек, плывущий на протяжении десяти дней в полном одиночестве в разбушевавшемся океане. Виргилий пошел на занятия йогой. Спортивный зал на площади Республики был безучастным и холодным. Народу в это позднее время было мало. Виргилию нравилась такая вот индустриальная обстановка. Он жаждал безликости, в которой мог отдыхать от самого себя и прохаживаться в синих шортах и черной майке, не боясь вынужденных разговоров с приятными людьми.

~ ~ ~

В большинстве случаев человек непроницаем для любви, он наделен достаточно эффективным иммунным механизмом. Что-то внутри нас тоскует по ласкам любовной горячки, но это что-то настолько тщедушно, что антитела легко справляются с ним. Настоящая любовь, в отличие от вируса, паразитирует на неживом: чем бесплоднее почва, тем больше шансов, что замыслы сердца найдут реальное воплощение. Памятники архитектуры, произведения искусства, старые города — вот то немногое, что позволяет познать радость долговечных чувств.


Еще от автора Мартен Паж
Как я стал идиотом

«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».


Стрекоза ее детства

Юная сирота Фио Регаль учится на юридическом, увлекается рисованием, зарабатывает на жизнь шантажом наобум, основываясь на инстинктивном убеждении в том, что любому богатому есть что скрывать… водит дружбу с экстравагантной Зорой, бывшей топ-моделью, ополчившейся против всего и вся, живет скромно и мечтает разве что не «превратиться в кого-то, кого не сможет узнать та восьмилетняя девочка, которой она когда-то была». Однако судьба вынесет ей свой, звездный, приговор.Роман о ценностях современной жизни и хрупкости человеческих чувств, сочетающий в себе достоинства притчи с увлекательностью авантюры и глубиной тонкой психологической драмы.


Рекомендуем почитать
Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.