Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника - [131]

После ликвидации Экскурсионного института в сентябре 1924 года[1352] Анциферов становится научным сотрудником Петроградского отделения Центрального бюро краеведения (ЦБК), образованного в январе 1922 года[1353]. По поручению ЦБК он выезжает в провинцию и города России для ознакомления с работой краеведческих организаций, читает лекции, участвует в конференциях. В 1927 году он избирается членом ленинградской группы ЦБК, возглавив экскурсионную комиссию.

«Краеведческое движение, – писал Анциферов в статье „Краеведение как историко-культурное явление“, – должно оказать воздействие и на самый быт, создавая новую форму жизни провинциального деятеля, выковывая новый психологический тип культурного работника. От судьбы краеведческого движения зависит многое и в судьбе нашей культуры»[1354].

Научные разыскания Анциферова были связаны прежде всего с обширной просветительной деятельностью. Только за период с 1921 по 1929 годы из-под его пера выходят 15 книг и 29 статей по экскурсионному делу, краеведению и градоведению[1355].

Петербург является главным героем большинства монографий и статей Анциферова. Из семинариев Гревса он вынес не только идею «полного исторического изучения города как высшей формы концентрации культурной жизни и живого собирательного организма»[1356], но и приверженность к экскурсионному методу «наглядного познания истории» (термин Гревса). К изложению материала в экскурсионной форме Анциферов часто прибегает в исследованиях Петербурга. Будучи противником механистического изучения города как набора достопримечательностей, ученый рассматривал его как «целостный культурно-исторический организм», отмечая при этом, что «при разработке плана экскурсий требуется не только основательное знание истории и топографии города, но и хороший опыт переживания целостного образа, знакомство с „душой города“»[1357]. Иначе говоря, город или определенный памятник должен быть источником не только познания, но и эстетического впечатления, и нравственного переживания. Разработки Анциферова по организации и методике проведения экскурсий, к которым так редко обращаются экскурсоводы и музейные работники, не потеряли актуальности и в наше время.

В 1921 году вышел сборник «Об Александре Блоке», где было помещено исследование Анциферова «Непостижимый город (Петербург в поэзии А. Блока)». «Александр Блок, подобно Пушкину, был поэтом Петербурга, – писал ученый. – Оба они в значительной мере созданы городом Петра и вместе с тем создали, каждый по-своему, образ северной столицы. Без знакомства с ними мы многого не поймем в Петербурге, но без познания места его в их творчестве, без раскрытия образа нашего города в их поэзии многое останется неясным в их художественном наследии. Образ города имеет свою судьбу. Каждая эпоха порождает свое особое восприятие; смена эпох создает постоянно меняющийся – текучий образ города и вместе единый в чем-то основном, составляющем его сущность как органического целого»[1358]. Здесь Анциферов впервые сформулировал два аспекта темы «писатель и город»: выявление образа города в творчестве писателя или поэта и анализ отображения урбанистической среды в художественном тексте (от города к литературному памятнику). Эта статья положила начало изучению отраженного в художественном творчестве облика Петербурга.

Работа Анциферова о Блоке стала фрагментом монографии «Душа Петербурга», изданной в 1922 году издательством «Брокгауз-Ефрон», и итогом его градоведческих разысканий в семинариях Гревса и Экскурсионном институте.

Вслед за «Душой Петербурга» Анциферов выпускает монографии «Петербург Достоевского» (Пб., 1923) и «Быль и миф Петербурга» (Пб., 1924), написанные в форме историко-культурных экскурсий.

В «Петербурге Достоевского», в отличие от «Души Петербурга», образ города исследуется на материале одного писателя.

Монография «Быль и миф Петербурга», как пишет в предисловии автор, основана на двух типах экскурсий: культурно-исторической («Начало Петербурга») и литературной («Медный всадник»), и, соответственно, состоит из двух частей.

Анциферов придавал огромное значение топонимике – городской номенклатуре, по терминологии тогдашнего градоведения. «Городские названия – язык города, — писал он. – Они сообщают о всех областях его жизни. Они рассказывают о его росте, о его связях с другими городами, о его нуждах. В них живет память о прошлом»[1359]. Первоначальную задачу изучения города он видит в дешифровке его языка – городских названий, чего не было в предшествующей градоведческой литературе[1360].

Петербургской улице и отдельным районам города Анциферов посвятил несколько работ: «Наша улица (Опыт подхода к изучению города)»[1361], «Главная улица города»[1362], «Улица рынков (Садовая, ныне улица 3‐го Июля в Ленинграде): Краеведческий материал для экскурсии по социальному и экономическому быту»[1363], «Район морского порта (эпоха торгового капитализма): Экскурсия по Васильевскому острову (Стрелка и Тучкова набережная)»[1364]. Исследователь исходил из посылки: «…рассматривать улицу как элемент города, в котором могут отразиться все присущие ему черты.