Был такой случай… - [7]
Федя хотел было обидеться. А потом задумался. Правильно сестра говорит. Если откровенно, он и вправду не все понимает. А понимают ли они сами?
У мамы свое мнение: у нее в сундуке лежит подвенечное платье и белая фата. Платье дожидается своего часа, только не очень-то похоже, чтоб час этот наступил.
Никак не получалось мира между Клавушкой и Белым. Что бы он ни сказал, Клавушка обязательно возражала. Так, например, он говорил простое:
— Будет дождь.
Клава тут же отзывалась:
— Откуда тебе известно?
— Туча наползает.
— Как наползет, так и уползет!
Или он спрашивал Таю:
— Ты читала в газете? — и называл статью.
Клава не упускала случая иронически спросить его:
— Ты и газеты читаешь? Все стараешься умнее стать?
И находчивый Белый почему-то не знал, что ответить.
Зато к Игорю Клавушка относилась с откровенным восхищением:
— Парень — первый сорт. Присмотрись! Как раз по тебе, — говорила она Таиске. — Вполне положительный. А Арик не из твоей оперы. Верно?
— Не знаю.
А вскоре Федя всерьез поссорился с Таиской. Он читал во дворе, как вдруг где-то близко зазвенело, запело. Федя даже вздрогнул. Думал, что Белый включил «Аккорд». Посмотрел на свое окно и тогда понял, откуда звук. На кораблевском подоконнике работал какой-то проигрыватель. Бросил книжку, вбежал в комнату, кинулся к Таиске:
— Чей такой? Клавушкин?
— Я купила.
— На какие шиши?
— Какой ты грубиян. Такой жаргон — уши вянут.
— «Уши вянут» — тоже жаргон.
— Не жаргон, а идиома.
— Какая разница?
Федю вдруг осенило, крикнул сестре:
— Покажи-ка нашу книжку.
— А ты кто? Ревизор?
— Покажи…
— На! Отцепись…
Она бросила сберегательную книжку Феде. Он поймал ее на лету. Посмотрел — снято.
Сел, задумался.
— Ну, что надулся, как мышь на крупу?..
— Причем тут мышь?
— Ну, хочешь, я его в окно выброшу. И не будет у нас никакой музыки.
— Бросай! Мне-то что?
Таиска подержала проигрыватель над головой и поставила на место.
— Ну, чего ты взъелся? Верну тебе твои копейки.
— Порядочные люди так не поступают, — сказал Федя, стараясь выглядеть спокойным.
— Знаю… Все знаю, что ты мне скажешь… И вообще — оставь меня в покое.
«Оставь в покое» означало «убирайся вон!». Что Феде оставалось делать? Он ушел в беседку и стал обдумывать, что случилось. Прощай телевизор, голубая мечта… Но из-за одного телевизора Федя так не переживал бы. Сестра потратила общие деньги, даже не поинтересовавшись его мнением. Вот что особенно обидно.
За ужином мать заметила, что между братом и сестрой пробежала черная кошка.
— Вы что? Повздорили?
— С чего ты взяла? — удивилась Таиска почти натурально.
Федя промолчал, ему не хотелось ни врать, ни рассказывать, что случилось.
О новом проигрывателе мать ничего не спросила, видно, тоже подумала, что это Клавушкин.
С некоторых пор Клавушка загрустила. И однажды сказала Таиске, отодвигая от себя учебники:
— Зря ты со мной занимаешься. Не в коня корм…
— Что ты, с ума сошла?
— Нет, почему? Неужели тебе действительно нравятся эти крючки?
— Интегралы…
— Романтика крючков? Бр-р…
— Что ты «брыкаешь»?
— Ошиблась… Не влечет меня ни к математике, ни к физике. И пересдавать не надо.
— Что ты говоришь? Устала?
— Нисколько. Говорю, что чувствую.
На этом их занятия прекратились.
После этого был случай: Аркадий и Клавушка о чем-то оживленно говорили, Федя видел их в садике за столом. Аркадий сидел спиной к мальчишке, а вот Клавушка лицом к нему, и Федя удивился, какой она может быть красивой и веселой.
А потом Клавушка и Таиска окончательно поссорились. Ссора вспыхнула из-за пустяка, из-за каких-то паршивых духов.
Федю давно возмущала манера Клавушки лить духи на себя прямо из горлышка пузырька. Он сказал ей:
— Вот пульверизатор…
— Не будь жмотом, — огрызнулась Клавушка.
Тут вернулась Таиска. И первый вопрос к Феде:
— Это ты мои духи трогал?
— И не думал. Не веришь — понюхай меня.
— А кто здесь похозяйничал?
— Я! — вмешалась Клавушка. Она сощурилась (так всегда делала, когда рассердится). Бросила Таиске: — Уж пожалела духи для подруги…
— Нисколько я не пожалела. Что мое — то твое…
— Это только так говорится…
— Думай, как хочешь.
— Вот я и думаю. Видно, пора уходить…
Федя не ожидал, что Клавушка так быстро уйдет. Сказано — сделано. Ей удалось найти комнатку в частном доме по ту сторону переезда. Федя помог ей перенести вещи: чемодан, зимнее пальто, огромная «боярская» шапка, сапоги на меховой подкладке. Не понравилась Феде комнатка, где предстояло жить Клавушке: узкая, оклеенная желтенькими обоями.
Таиска, когда он вернулся, спросила:
— Ну, как там?
— Жить можно, — уклончиво ответил брат.
Странно, что этим заинтересовался Белый. Он спросил Таиску:
— Ушла?
— Ушла. А тебе что?
— Спросить нельзя?
— Спрашивай сколько угодно…
…Все началось с того, что в дверь Кораблевых постучали. Федя уже собирался спать, Таиска, как обычно, что-то читала. И вдруг в сенную дверь: тук-тук…
Первая мысль: кто бы это мог быть? Федя тогда подумал, что это Белому взбрело в голову увидеть Таиску. Но оказалось совсем не то.
Федя вышел в сени, зажег свет:
— Кто там?
За дверью послышался незнакомый женский голос:
— Это я.
«Вот так номер», — подумал Федя, но крючок отбросил. Открыл дверь и увидел женщину, не очень молодую, но еще и не старую. Как будто немного знакомую. Она взглянула на него испуганно:
В книгу пошли повесть «На исходе зимы» и рассказы: «Как я был дефективным», «„Бесприданница“» и «Свидание».
В центре повести Леонида Гартунга «Порог» — молодая учительница Тоня Найденова, начинающая свою трудовую жизнь в сибирском селе.
Опубликовано в краеведческом альманахе «Томская старина» № 2 (4) 1992 г.
Леонид Гартунг, если можно так сказать, писатель-однолюб. Он пишет преимущественно о сельской интеллигенции, а потому часто пользуется подробностями своей собственной жизни.В повести «Алеша, Алексей…», пожалуй, его лучшей повести, Гартунг неожиданно вышел за рамки излюбленной тематики и в то же время своеобразно ее продолжил. Нравственное становление подростка, в годы Великой Отечественной войны попавшего в большой сибирский город, это — взволнованная исповедь, это — повествование о времени и о себе.
Член Союза писателей СССР Леонид Гартунг много лет проработал учителем в средней школе. Герои его произведений — представители сельской интеллигенции (учителя, врачи, работники библиотек) и школьники. Автора глубоко волнуют вопросы морали, педагогической этики, проблемы народного образования и просвещения.
В центре повести Леонида Гартунга «Зори не гаснут» — молодой врач Виктор Вересов, начинающий свою трудовую жизнь в сибирском селе. Автор показывает, как в острой борьбе с темными силами деревни, с людьми — носителями косности и невежества, растет и мужает врач-общественник. В этой борьбе он находит поддержку у своих новых друзей — передовых людей села — коммунистов и комсомольцев.В повести, построенной на острых личных и общественных конфликтах, немало драматических сцен.На глубоком раскрытии судеб основных героев повести автор показывает трагическую обреченность тех, кто исповедует философию «жизни только для себя».
Жизнь… Она такая непредсказуемая, никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Победа или проигрыш, правда или ложь. В наше время между ними уже практически стёрты грани. Одно не может существовать без другого. Но нельзя сказать, что это плохо. Всё в жизни переплетено, и во всём есть определённый смысл.Кто такой шпион? Бездушная, жестокая машина, которая живёт тем, что работает на одних людей и предаёт других. Но кто-нибудь задумывался, что этот шпион чувствует, что творится в его душе.В этом произведении описывается жизнь одной шпионки, её мысли, чувства.
Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.