Был ли голод 1932-1933 в Украине «геноцидом украинского народа»? Ответ В. В. Кондрашина С. В. Кульчицкому. - [3]
Каковы системы аргументов сторонников точки зрения о голоде 1932 — 1933 гг. в Украине как "геноциде". На наш взгляд, их две. Первая — масштабы жертв голода на территории бывшей Советской Украины (Западная Украины не входила тогда в состав СССР), превосходящие по численности количество жертв в сопоставимых по размерам территории российских регионах, например, в Поволжье. Второй аргумент — это коммунистическая идеология правящего режима в СССР, стремившегося к подавлению национальной самобытности народов, их унификации, особый статус в данном контексте Советской Украины.
В какой степени данная аргументация подтверждается достоверными источниками? По моему мнению, разделяемому многими российскими и зарубежными историками, очень и очень слабо. Главными источниками концепции "геноцида голодомором" являются: свидетельства очевидцев голода в Украине, публикации западных журналистов, находившихся в СССР во время голода; решения Москвы и местных властей по изъятию из УССР продовольственных ресурсов. Также некоторые исследователи пытаются ее обосновать логическими построениями по поводу антиукраинской направленности национальной и всей политики Центра.
Суть дела в том, что прямых документов, указывающих на наличие у сталинского режима цели уничтожить украинский народ с помощью голодомора у авторов этой концепции не имеется. На этот факт указал не только я в своем выступлении, но и участник конференции Н.А. Ивницкий, вспомнив о результатах работы "Международной комиссии по расследованию голода на Украине 1932–1933 годов". Изучив всю совокупность представленных ей архивных документов, свидетельств очевидцев, мнений ученых, эта комиссия пришла к выводу, что она "не в состоянии подтвердить наличие преднамеренного плана организации голода на Украине с целью обеспечения успеха политики Москвы" (См.: Итоговый отчет международной комиссии по расследованию голода 1932 — 1933 гг. на Украине//Голод 1932–1933 годов. М., 1995. С. 11).
В связи с этим вызывают серьезную критику попытки некоторых украинских ученых подвести источниковую базу под свою концепцию с помощью двусмысленного толкования ряда документов. Например, С.В. Кульчицкий и другие его коллеги в качестве одного из главных документов, подтверждающих их позицию, приводят письмо И.В. Сталина Л.М. Кагановичу от 12 августа 1932 года. В нем Сталин пишет: "Самое главное сейчас Украина… Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять". Во всех украинских изданиях опущены первые два пункта письма (см., например, Голодомор 1932–1933 рокiв в Украпнi: документи i матерiали / Упоряд. Р.Я. Пирiг; HAH Украпни. Iн-т icmopin Украпни. К.: Вид. дiм "Киево-Могилянська академiя", 2007. С. 285 — 286). И не случайно, поскольку в них шла речь действительно о "главном", в первую очередь волновавшем Сталина — только что введенном в действие написанном им "законе о пяти колосках" (Декрет об охране общественной собственности от 7 августа 1932 г.). В письме Сталин отметил, что он оказался "хорош" и своевременен. Именно механизм применения этого "закона", судя по всему, больше всего волновал вождя в этом письме. Во втором пункте письма говорилось об использовании хлебофуражных культур и о тепловозах, о чем он и собирался говорить с Кагановичем по приезде в Москву. И лишь далее речь шла об Украине. Но в этой части письма ни слова о каких-то драконовских мерах, тем более "геноциде голодомором". Если внимательно прочитать, то видно, что Сталин больше всего был озабочен ситуацией на границе с враждебной СССР Польшей. И об этом он указал в конце письма ("хозяйственное и политическое укрепление Украины, в первую очередь — ее приграничных районов"). На наш взгляд, это письмо — стремление Сталина укрепить госаппарат на Украине. Если бы речь шла о репрессиях, наверно бы Сталин не планировал переводить украинских руководителей в Москву, на высокие посты в центральном аппарате и т. д.
Следует отметить, что процитированные В.И. Марочко на конференции телеграмма и другие постановления о хлебозаготовках никак не доказывают, что у Кремля был план "геноцида".
Таким образом, на наш взгляд, и, по мнению многих ученых, источниковая база сторонников концепции "геноцида голодомором" не доказывает их главного тезиса.
В то же время, российские ученые считают, что украинскими исследователями и публицистами проделана огромная и, можно сказать, самоотверженная работа по восстановлению реальной картины голода в Украине в 1932 — 1933 годах. Их работы на эту тему хорошо известны в России! Прежде всего, заслуживают высочайшей оценки выполненные в лучших академических традициях документальные сборники на эту тему, в которых показано, как это было на основе достоверных документов, в том числе ГПУ УССР (см. напр.: Голодомор 1932 — 1933 рокiв в Украпнi: документы i матерiали / Упоряд. Р.Я. Пирiг; HAH Украпни. Iн-т icmopin Украпни. — К: Вид. дiм "Киево-Могилянська академiя", 2007. - 1128 с). Также несомненным достижением украинских и западных исследователей стало издание работ, содержащих свидетельства о трагедии переживших ею очевидцев (см. напр.:
Книга В.В. Кондрашина посвящена трагическим страницам Гражданской войны в России — крестьянскому повстанческому движению против «военно-коммунистической политики» большевиков. На основе широкого использования разнообразного комплекса источников охарактеризованы его причины, масштабы и последствия для крупнейшего аграрного региона страны — Поволжья. В монографии подробно исследована деятельность Самарского Комуча как «демократической альтернативы» большевизму анализируются причины его несостоятельности, подтверждается закономерность победы большевиков в Гражданской войне, несмотря на огромный размах антибольшевистского крестьянского движения.
Опубликовано в журнале «Вопросы истории», № 6, 1991. — С. 176–181.
Отраженная в книге деятельность политотделов МТС по наведению порядка в советской деревне в 1933–1934 гг. дает возможность лучше понять феномен успеха сталинской модели форсированной индустриальной модернизации СССР и сам феномен сталинизма в истории России, особенно в связи с проблемой экономических санкций западных стран против современной России и поставленной ее руководством задачей большей опоры на собственные ресурсы и учет исторического опыта решения сложных политических и социально-экономических проблем в предшествующий исторический период.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.