Буржуйка - [21]

— Значит Олег Анатольевич…

— А то? — развёл руками в поддельном изумлении Чертанов, — Из кого ж вы, в натуре, шашлык-то ели! Ну-ну, шучу! Так что, Антоша, ты с нами? Бойцы нам нужны.

— Надо подумать…  — выдавил из себя Антон, выразительно кивнув на прильнувшую к нему Вику. Капитан, размякший после удачного дня, вяло махнул рукой.

— Думайте. «Бэха» твоя красная, кстати, цела. Сохранил, — сально подмигнул он Вике на прощание.

ГЛАВА 13

Не опечалит никого,

Что Люси больше нет.

Но Люси нет — и оттого

Так изменился свет.

Ей в колыбели гробовой

Вовеки суждено

С горами, морем и травой

Вращаться заодно.

Вордсворт.

— Блин, как ты это делаешь? — Агнесса, проиграв в очередной раз, стянула через голову водолазку, предоставив Гоче любоваться своими дерзкими прелестями. Играли от скуки в очко на раздевание.

— Вах! Ноги расстегни — скажу.

— Перетопчешься. Браслеты — аксессуар, элемент одежды. Чтобы их снять, ты должен мне проиграть.

— Не могу я проиграть, слюшай! Я мужчина или насрано? Ещё?

— Ещё! — она оценила комбинацию и подозрительно глянула в лицо сдающего. Вообще ситуация её забавляла. Но как он это делает, чёрт?

— Себе!

Смуглые пальцы не совершили ничего особенного — ну абсолютно ничего.

— Очко!

Агнесса, вздохнув, вылезла из стрингов и осталась в чём мать родила.

— Это дело надо обмыть! — нагло заявил Махач. Агнесса, вызывающе виляя стройными бёдрами, прошла к холодильнику и вернулась с бутылкой «Мартини».

— Так, стоп! — взгляд, брошенный за окно, заставил её метнуться к кобуре. В руке её занял своё привычное место тупорылый «кольт» 38-го калибра. Вдали, на дорожке, ведущей к крыльцу, нарисовались два всадника. Подхватив с пола свои только что скинутые трусики, она грубо запихала их в рот возмущённому грузину.

— Вякнешь — убью!

Гоча молча кивнул, поняв, что так и будет. Агнесса, ноги которой мёрзли на ледяном полу прихожей, сунула их в чьи-то подвернувшиеся башмаки, сняла флажок предохранителя и спряталась за косяк у вешалки. Вика и Красков, спешившись, направились к крыльцу.

— Как ты думаешь — он шутил насчёт шашлыка? Какой мерзкий тип…

— А леший его знает, — Антон хотел уже открыть дверь, но внезапно что-то его насторожило. Следы на крыльце — после их ухода в доме явно кто-то побывал.

— Стой здесь! — он припечатал Вику рукой к стене, а сам, достав из кобуры любезно возвращённый на прощание капитаном Сырневым ПМ, ударом ноги распахнул дверь и кувырком прокатился внутрь. Переполз в угол, замер — вроде всё тихо. Тогда, держа пистолет перед собой двумя руками, бесшумно поднялся.

— Нэ стреляй, сдаюсь! — какой-то испуганный нерусский мужик демонстративно поднял руки вверх. В правой была чугунная сковородка.

— Ты кто? — строго спросил Антон, держа неизвестного на мушке.

— Я Гоча. А это — Агнесса, — он указал широким жестом на тело голой женщины, раскинувшееся в бесстыдной позе возле косяка.

— И что вы здесь делаете?

— В карты играли, — улыбка кавказца была обезоруживающа, и Красков нехотя опустил ствол.

— Цирк! Значит, теперь это так называется? Больше тут никого нет, надеюсь?

— Мамой клянусь! — в искренности грузина трудно было усомниться.

— Гражданка Солнцева! Можете войти! — Вика влетела в комнату и замерла, пытаясь переварить представшую её взгляду картину.

— Агнессу ты сковородкой приложил? — профессионально осведомился Красков.

— Шутишь, начальник. Сама упала.

— Ясно, — вздохнул Антон. — Вор, значит. Сколько ходок?

— Много, слюшай. Пять, шесть… Какая разница? Теперь можно мне с Викторией Романовной тет на тет перетереть?

— Нельзя. Излагай сухо, чётко, по пунктам — а мы с Викторией Романовной будем тебя очень внимательно слушать. Итак?

— Может, хоть по кофею? — обречённо осведомился Махач.

— Идёт! — Антон подмигнул Вике, и вскоре вся троица уже сидела перед горящим камином в гостиной зале, щедро подливая в чашечки «эспрессо» самый натуральный «мартель».

— Ну и, конечно, пацаны неправы были по понятиям. Они уже наказаны мной лично. Вот ваш паспорт, Вика. И телефон, — Гоча щедрой рукой выложил перед Викой всё, что было им украдено накануне. — Связи нет, к сожалению. Деньги — можете пересчитать. А это вам от меня, — перстень с крупным изумрудом зажёг в глазах телеведущей огонёк неподдельного интереса. Антон, ревниво глядя на её лицо, не смог удержаться от саркастической гримасы.

— Вот только, если вы не знаете…  — голос Гочи выдал волнение. — Мама ваша…

— Что такое? — Вика нехотя оторвала взгляд от дивной безделушки.

— Мама заболела серьёзно очень. Совсем плохо, — Гоча сокрушённо покачал головой. За столом воцарилась тяжёлая пауза.

— И Доярский просит вернуть Полкану папку из дупла. Я не знаю, что за папка-шмапка. Но, видимо, лучше вернуть. Да.

— Так…  — до Вики, наконец, начало доходить. Она встала и, обойдя стол, нежно ухватила Гочу за лацканы. — Что тебе известно? Вообще, ты чей? Гебуха? Мать мою убили, да? — от взгляда в её дрожащие расширенные зрачки Махачу стало жутко. — Отца убили, а теперь мать? Отвечать! Антон, пристрели эту гниду! Нет, дай мне пистолет, я сама!

— Вика! Успокойся, это обыкновенный карманник. К тому же он обоссался.

— Да? — удостоверившись, что Антон сказал правду, Вика ослабила хватку.