Бурелом - [6]

Шрифт
Интервал

Хозяйка их встретила на крыльце дома.

— Приехали. — Глаза Февронии пробежали по косотурцам и остановились на Василии. Скрывая чувство радости, она перевела взгляд на Красикова. — Кирилл Панкратьевич, — спускаясь со ступенек, заговорила Феврония, — машину с подвод не снимайте. Завтра с утра поедем на ток и там установим, а сейчас заходите в дом. Накормить найду чем. — И, придерживая рукой пышную юбку с воланами, она вновь поднялась на крыльцо и исчезла за дверью.

Мужики выпрягли коней и пустили пастись недалеко от заимки.

Ужин Феврония приготовила на славу. Сидели за столом в просторной кухне. Во внутренние комнаты хозяйка их не ввела. Боялась, что накурят, а табак — сатанинское зелье. На столе, кроме хлеба и жирных щей, стоял пузатый из голубого стекла графин водки.

Разливая жидкость по стаканам, хозяйка наполнила рюмку и себе.

— С приездом. — Чокнулась с косотурцами, с Изосимом и, слегка запрокинув голову, выпила до дна.

Когда графин опустел, Феврония подала знак Изосиму. Захватив порожнюю посуду, тот вышел. Вернулся с наполненным графином. Через час захмелевшие мужики ушли ночевать в малуху. Кириллу отвели место на лежанке возле кухонной печки, Василий улегся на лавку. Стряпка убрала со стола и, погасив лампу, ушла в свой закуток. Все погрузилось в сон.

Луна осветила широкий двор заимки, малуху, стоявшую возле скотного двора, просторные комнаты бессоновского дома, кухню. Привалившись к теплой печке, мирно похрапывал Красиков, безмятежным сном был охвачен и выпивший с вечера Василий. Снилось ему, будто подошла к нему Глаша, припала к губам, и он долго не мог очнуться от сладостного чувства, вызванного лаской любимой женщины. Но почему так непривычно, так ненасытно она целует его? Василию стало жарко. Сбрасывая одеяло, он почувствовал, что его рука натолкнулась на чье-то упругое тело. С трудом открыл глаза. Над ним в одной ночной рубашке, низко склонившись, стояла Феврония. Ее волосы, раскинувшись по плечам, прикрывали обнаженную грудь.

— Феврония Лукьяновна? — в изумлении Василий приподнялся на локте.

Феврония приложила палец к губам и с опаской посмотрела в сторону продолжавшего храпеть машиниста. Затем сделала знак следовать за собой и взяла Василия за руку. Резким движением он освободил руку и повернулся лицом к стене. Несколько минут Феврония постояла в раздумье возле Василия, затем, гордо откинув голову, вышла.

Наутро, когда Василий ушел за конями, а возчики вместе с Кириллом подтягивали ослабевшие за дорогу веревки, которыми были привязаны к телегам барабан и привод, Феврония вышла на кухню, помогла стряпке собрать на стол и стала ждать косотурцев.

Мужики вошли дружно и чинно расселись по лавкам. На столе были Поставлены кулага[1], сусло[2], гречневая каша и большой пирог с грибами, луком и нарезанной ломтиками картошкой — пища богатых крестьян в постные дни. Василий избегал взглядов Февронии, лицо которой казалось невозмутимым.

— Ставить машину с вами поедет Изосим, — заговорила хозяйка, когда мужики стали подниматься из-за стола. — Я приеду позднее. Там и рассчитаюсь за провоз и установку.

Подводы двинулись по дороге на Угловое, где был ток. Бессонова приехала, когда Красиков с помощью Василия уже заканчивал установку барабана. Изосим с подводчиками налаживал конный привод и укреплял чугунный вал.

Феврония привязала лошадь на опушке леса, и, вынув из коробка узел со снедью, направилась к работавшим косотурцам. Разостлала на траве скатерть, поставила закуску и четверть водки.

— Скоро вы,там?

— Заканчиваем, — отозвался Красиков. — Закрепим барабан — и все будет готово.

Ждать пришлось недолго. Наливая водку в стакан, Феврония сказала машинисту:

— Кирилл Панкратьевич, ты ведь у меня на молотьбе главный. Что скажешь, то и будем делать. Давай выпей для начала.

Красиков принял стакан.

— Что намолотим, не проглотим. За ваше здоровье, Феврония Лукьяновна.

— Пей, — уже сухо отозвалась хозяйка. Присказка Красикова ей была не по душе.

Настроение Февронии поднялось после выпитой рюмки. Она налила мужикам по второму стакану, не забыла и себя. Стало шумно.

— Раскрасавица ты наша, — приподнявшись на колени, заговорил один из косотурцев. — В жисть тебя не забудем. Скажи: оставайтесь, мужики, молотить у меня, — останемся.

— Нет. Вот вам расчет, и поезжайте с богом, — вынимая деньги, сказала Феврония. — На молотьбе останутся только машинист с Василием.

— А ты меня спрашивала? — захмелевший Василий отодвинул пустой стакан.

— И спрашивать не буду. Задаток дала Андриану. Будешь жить у меня до покрова.

Василий опустил голову. Против отца не пойдешь. Да и дома нужда. Куда денешься? Стараясь заглушить горечь в душе, Василий налил полстакана и выпил залпом.

— Вот это дело, — уже весело сказала хозяйка и обратилась к косотурцам: — Лошадь, на которой Василий вез вал, отведите обратно к моему отцу. Через неделю приезжайте за машиной. Поди, отмолотимся к тому времени? — обратилась она к Красикову.

— Как погода. Если постоит ведро, управимся.

— Чуете, мужики?

— Ладно, приедем.

— Завтра с утра пригоню народ на молотьбу. Поехали, — повернулась она к Василию.

Парень неохотно поднялся на ноги и пошел к лошади, на которой приехала Феврония. Отвязал повод и взялся за вожжи. Когда люди и ток скрылись из вида, Феврония потянула Василия за рубаху:


Еще от автора Николай Александрович Глебов
В степях Зауралья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Карабарчик

В книгу старейшего уральского писателя входят повесть «Карабарчик» и рассказ «Детство Викеши».


В предгорьях Урала

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Карабарчик. Детство Викеши

Повесть «Карабарчик» получила широкую известность у нас в стране, выдержала несколько изданий, переведена на китайский язык. В ней на фоне революционных событий на Алтае раскрываются судьбы двух детей — сироты алтайца Кирика и русского мальчика Яньки, связанных большой дружбой. Оба испытывают невзгоды полуголодной жизни, терпят произвол от богачей, принимают посильное участие в той борьбе, которую ведут батрак Прокопий Кобяков, охотник Темир и другие бедняки вместе с другими трудящимися против эксплуататоров и угнетателей, державших в страхе весь край.


Белогрудый волк

Рассказ Н. Глебова, написанный в 1954 г., взят из сборника «Ночная радуга», 1982 г.Рассказ «Белогрудый волк» выходил также в сборниках:«Флаг над рощей», 1954 г.«Повести и рассказы», 1958 г.


Колокольчик в тайге

Большинство авторов, чьи рассказы вошли в книгу «Колокольчик в тайге», хорошо известны уральским ребятам.Рассказы этого сборника — о природе, об отношении человека к ней.Книга рассчитана на детей среднего возраста.


Рекомендуем почитать
«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Год жизни. Дороги, которые мы выбираем. Свет далекой звезды

Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.