Бункер - [19]
«…пла-а-а-а-чу
О те-бе,
пла-а-а-а-чу
О те-бе…»
Дон Маклин на шестом месте. Какой подъем — всего за неделю с двенадцатого места! Следующая песня…
— … Да кто в твоем Ликуде есть? Давид Леви? Рабочий! Ха-ха-ха! Этот рабочий давно забыл, как молоток выглядит!
— А в МААРАХе кто? Абба Эвен, да? Три подбородка, как у индюка, только и знает, что ими трясти — бу-бу-бу и бу-бу-бу! А Бар-Лев! Как говорить начнет, так можно спать ложиться — утром встанешь, он еще не кончит!
Это Ури с Цвикой опять сцепились. Цвики — потомственный маарахник, в киббуце вырос.
Мы, когда только приехали, хотели в киббуце поселиться — не приняли. Десять лет женаты, обоим за тридцать, а детей нет — подозрительно! Вежливо так поинтересовались, почему, мол, может, кто из вас болен? Попросили справку от врача. Мы больше туда не вернулись.
Надо было с собой больше книг взять. И белья не осталось — кто же знал, что я за две недели ни разу домой не съезжу? Придется трусы постирать — тут в минуту высохнут.
Сегодня я дежурю с десяти до полуночи. После обеда обычно удается уснуть хотя бы на час. Тяжелая лень в голове. Каждая капля пота весит килограмм. Серые полосы. Потом черные. Потом зеленые. Дом на Ленинском. «РЫБА» — аллея — балкон. Полный сбор нашего класса. — Ребята! Кригер! Левка Кригер приехал из Израиля!
Меня обнимают и целуют, и я обнимаю и целую. Да ведь это… Ну, конечно, Анечка! Анечка, Бог ты мой, неужели это ты? Эй, Левка, у тебя уже лысина! Ой, не могу! У Кригера — усы! Ты что, по туристической? Что? Да, по туристической! На две недели. Смотри, смотри, какой Левка заграничный стал! От него пахнет по-иностранному. Да что вы, ребята, ничем от меня не пахнет! Сидите, я открою. Кто, милиция? Ребята, к нам — милиция!
Я почему-то стою один посреди комнаты, а все молча торчат у стен, как на танцах, только вокруг очень тихо. Проверка документов. Предъявите ваши документы, гражданин! Это что за буквы такие? Ах, израильский! Турист! Ну-ну, это вы в отделении расскажете — пройдемте с нами! А если сами не пойдете, мы и под ручки можем!
Ребята, да что же вы на меня так смотрите, это же явная ошибка! Я же по туристической! Ре-бя-та! Мы вам, гражданин Кригер, не ребята, а сотрудники Комитета государственной безопасности, и по Указу Президиума Верховного Совета СССР ваш иностранный паспорт аннулируется. Распишитесь вот тут.
Нет, нет, нет, н-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-т!
— Эй, Арье, Арье, ты чего? — вонзается встревоженный голос Циона. — Приснилось что, а?
Приснилось? Да, приснилось.
— «Ньет» это по-русски что значит?
— Значит «Ло».
— А как будет «Кен»?
— Да.
— А что тебе приснилось?
— Так, чепуха всякая. Глупости!
Цион садится на свою койку, выковыривает из песка пулю и долго ее разглядывает.
— Вот ведь какая маленькая, а сразу человека убивает, наповал!
— Теперь другие пули есть, — сообщает Шуки, — с осколками или с песком. Убить-то просто: труп он и есть труп, лежит себе на поле. А раненый — он кричит, панику наводит, и, главное, с ним еще один-два человека возятся. Его спасать надо, выносить, понятно?
— Чтоб нам этого не знать! — вздыхает Цион.
Я снова задремал и проснулся от короткого звяканья разбитого стекла. Это Ури отбил горлышко у маленькой бутылки из-под «кока-колы» и вставил в него картонный фильтр, разорвав для этого сигаретную коробку. Потом он высыпал на ладонь табак из трех сигарет, размял большим пальцем и смешал с порцией белой пыли из холщового мешочка. Мешочек Ури замотал бечевкой и повесил на шею. Приготовленную смесь он затолкал в отбитое горлышко, стараясь не порезаться об острые края, поджег ее спичкой и припал к пыльному ободку горлышка. Жадная затяжка, еще одна и еще. Кадык у него задергался, по горлу прокатилась судорога. Он оторвался и медленно выпустил изо рта сиреневый дым. Цвика выругался и замахал руками, разгоняя это облако.
К вечеру ветер усиливается и вместе с песком заносит в палатку всякий мусор, валяющийся вокруг. На колючей проволоке звенят бутылочные горлышки, в которые мы на спор швыряем камнями.
— Как бы палатку не снесло, — опасается Цион.
— Подумаешь, ветерок подул! — дурашливо смеется Ури.
— Давайте колья укрепим, — предлагает Цвика, но никто не отзывается.
Хлипкие стены палатки проваливаются от каждого порыва, и кажется, что кто-то с размаха бросает в них огромный мяч. Удары повторяются каждые несколько секунд, и Ури с Авраамом переползают в угол, заслонившись мешками со снаряжением.
— Шуки! — зовет Авраам. — Тащи сюда «реми»!
— Толстый отыграться хочет, — говорит Ури возбужденно и резко. Его губы подрагивают, как будто он собирается заплакать, смуглое лицо растворяется в полутьме, и только зрачки матово отсвечивают стеклянными шариками.
— Ну, ты, — парирует Авраам, — опять своей отравы насосался! Играть-то можешь?
— Да я тебя во сне обыграю, — тянет Ури и неловким движением рассыпает стопку костяшек.
— Во сне! — хмыкает Шуки. — Уже кейф словил! Как тебя еще старшина не застукал? Посадят тебя, Ури, это я тебе точно говорю — посадят.
— Отвяжись! — Ури снова начинает складывать кости. — Я с пятнадцати лет этим балуюсь, понял? У нас даже в учебной роте курили: как шесть часов вечера — так все лежат, балдеют! А тут, в бункере, кто меня застукает?
Что такое галут? Об этом впервые на русском языке рассказывает уникальная книга, объединившая многообразный еврейский мир и собравшая все неизвестное о еврейской жизни в ста странах. Калейдоскоп событий, удивительных героев, архивной информации, трагических историй и забавных фактов позволит читателю увидеть прошлое и настоящее народа, более двух тысяч лет рассеянного по всему свету.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В мае 1961 года в суде Олд Бейли слушалось дело о шпионаже в пользу Советского Союза сотрудника британского МИДа Джорджа Блейка, который в момент ареста служил в Бейруте. Он был признан виновным по пяти пунктам обвинения и приговорен к самому продолжительному сроку тюремного заключения в истории английского судопроизводства — 42 годам. 22 октября 1966 года Блейк совершил побег из тюрьмы Уормвуд-Скрабс в Лондоне, что тотчас же стало международной сенсацией.Читателю предлагается повествование о том, как я спланировал и осуществил побег Блейка из тюрьмы, тайно вывез его из Англии и затем переправил в Москву.
«Денисов слушал его сумбурный рассказ и постепенно осознавал, что его Пашка серьезно влип. Он оказался членом уличной шайки и несколько раз участвовал в делах, за которые по головке не гладят. На одном таком деле и взяли иконки с деньгами и стекляшками. Пашка в тот раз сам не грабил. Он стоял на стреме, когда старшие чистили квартиру какого-то фарцовщика. Кстати, в присутствии самого хозяина. Они были убеждены, что фарцовщик в милицию жаловаться не станет, но на всякий случай велели Пашке подержать вещички у себя некоторое время…».