Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs. - [163]

— Кто такой? — рявкнул Терех, не очень громко, но в тоже время достаточно резко.

Немец дёрнулся, гармошка издала жалобный звук, он пьяно улыбался, глядя на Егеря. Одной рукой он продолжал сжимать гармонь, другой же шарил по земле, в поисках автомата — притом, судя по его лицу, это действие должно было остаться для Тереха незамеченным.

— Самый хитровыебаный? — спросил Шкас, наступив подошвой ботинка на его руку, в тот момент, когда тот уже сжал ладонью рифлёную рукоять оружия.

Автомат дёрнулся, выпустив короткую очередь, которая ушла в сторону поля.

— Ги ауф айне шванз[61]! — крикнул Левинц, выдернув руку из-под башмака.

— Ты кто? — вновь спросил Терех.

— Их бин айн доучь официрен[62]! Гитлет капут! — громко, пожалуй слишком громко, кричал Левинц — и это уловил Егерь.

— Он кого-то предупреждает! — быстро сказал Терех.

Шкас и Гриф побежали в лес, оставшийся Винт, водитель «Транспортёра», и Егерь, с напряжением всматривались в кажущийся спокойным, лес. Где-то недалеко раздались автоматные выстрелы, рядом с плечом Тереха просвистела пуля.

— По нашим долбят! — тихо сказал он, — Винт, к ним давай!

Тот пригнулся и бесшумно побежал в сторону частых очередей. Через минуту стрельба стихла, но лишь для того, чтоб вспыхнут с новой силой. Раздалась неожиданно громкая длинная пулемётная очередь, одна пуля обожгла болью руку Егеря. Водителя «Т-3», стоявшего рядом с Терехом, неведомой силой отшвырнуло в сторону, Терех понял — он убит. Николай, отшвырнув немецкий автомат носком ботинка, упал, вжимаясь грудью в землю. Он лежал на земле, чувствуя, как из него вытекает горячая кровь. Он не спускал глаз с немца, стараясь не поднимать голову. В траве что-то зашуршало — это подполз Шкас, молча взявший Бориса за шкирку и потащив его к лесу, не давая подняться. Шкас разминулся с приползшим Грифом, который шёпотом спросил:

— Ты как, командир?

— Порядок, сможешь водилу зацепить?

— Да, сейчас Винт приползёт, мы вмести оттащим его. Что с ним?

— Убило.

— Хуёво; — мрачно отозвался тот.

Пулемёт молчал.

— Там каземат капитальный, — ответил на немой вопрос Гриф, кивнув в сторону леса, — Этот пьяный «Ганс» своим маяка дал, чтоб они зашхунились. Они дверь задраили — а дверь там ого-го! Гранатой не возьмёшь! Килограмм десять тротила нужно, что её вынести!

— Понятно; — сухо ответил Терех, и пополз за почти скрывшимся из виду, Шкасом.

* * *

— Говори, сука! — и он с силой ударил огромным кулаком Левинцу в челюсть. — Чё, в партизана решил поиграть? — не унимался Шкас, и снова врезал кулачищем по опухшему лицу, с размазанными кровавыми разводами.

Борис сплюнул кровью ему под ноги. Бесшумно подошедший к Шкасу Терех, придержал вновь занесённую в размахе руку, останавливая экзекуцию:

— Погоди, убьёшь ведь! У него анестезия спиртовая, он боли не чует! Подождём, пока протрезвеет, а там и поспрашиваем!

Шкас неохотно отошёл от избитого «немца», поднял с земли смятую немецкую фуражку и с силой вдавил её в голову Бориса.

— Смотри, как под немца работает! — удивлялся он. — Это те самые копатели! Походу это они на нас ночью напали! Видишь, как по-фашистски чешет! Порожняк по связи он пускал! Он и Шмыгу вальнул!

— Нет! — твёрдо ответил Терех. — Я сам видел, как те солдаты после прямого попадания осколка, выворотившего из живота кишки, поднимались, и снова шли! Это были не люди!

— Да? — недоверчиво переспросил Шкас. — А это что, человек?

— По крайней мере, лицо у этого опухло от ударов, и кровь у него настоящая! А у тех вместо крови — чёрная жижа. Что, сам не видел? Ей всё поле залито!

— Да видал я! — отозвался Шкас, зло сплюнув под ноги Бориса.

— «Тайга», ответь «Бугру»! — послышался голос Крапа.

— На связи! — отозвался Егерь.

— Кто стрелял?

— Мы. Тут немецкий «ДОТ», копатели в нём засели — с ходу не возьмёшь, в амбразуре у них пулемёт. Водилу нашего угробили. Мы одного из них взяли, правда, он вдрызг пьян!

— Нормально, протрезвеет — допросите. Слушай, мы с Чехом сейчас улетаем; через несколько часов, в крайнем случае — завтра, пришлём помощь вам, как меня понял?

— Вы чего, бросаете нас? — в недоумении спросил Егерь.

— Ты за метлой следи! — зло крикнул Крап. — Сказано, пришлём помощь! Если сумеете захватить копателей тёплыми — каждому по двадцать кусков зелёных, слышишь?

— Да нахера нам твои «зелёные куски», если эти черти нас здесь быстрее скопытят?

— До вечера вертушку с пацанами постараемся прислать! Человек десять, оружие, гранатомёты, взрывчатку пришлём! На вертушке будут «НУРСы». Всё в ажуре будет, как понял?

— Да пошёл ты! — тихо сказал Егерь, затем сказал уже в эфир:

— Понял…

— Держитесь вместе, займите оборону в лагере — ну ты сам всё знаешь, не мне тебя учить! Край настанет — берите тачки, и двигайте лыжи к дому! Болт с этими копателями, сами загнутся!

— Так и сделаем, как только ты взлетишь, сука продажная! — зло прошипел Терех.

— «Бугор», гранаты газовые привези, шашки дымовые и килограмм пятьдесят пластида! — сказал в рацию Егерь.

— Зачем так много?

— Тут «ДОТ»! И кроме «ДОТа» тут подземное сооружение, туда эти черти, которых мы ночью стреляли, туда они полезли! Тут что-то типа норы из бетона. Не знаю что там, бункер, или что это, в общем, много взрывчатки нужно, и подрывника толкового бы тоже не помешало!