Бумажные девочки - [21]

– Хорошо, – сказал Роберт. – Известные вам преступники?

Портер взглянул на сержанта Сполдинг, которая, вероятно, прислушивалась к разговору. Та демонстративно вздохнула, продолжая смотреть в лежавшую перед ней папку.

– Я просматриваю личные дела самых серьезных правонарушителей, недавно вышедших из тюрьмы; большая их часть – самые заурядные подонки, избивавшие членов своей семьи.

Кетт откашлялся, кивком указав на Мойру.

– Вы серьезно? – спросила сержант.

– Сполдинг, – предупреждающе сказал Портер, и та закатила глаза.

– Нехорошие… люди, – поправилась она. – Но система выплюнула наружу пару более опасных подозреваемых. Оба совершали похищения. – Она подтолкнула папку по столу к Кетту, и тот обнаружил, что смотрит на фотографию классического злодея из романов Чарльза Диккенса. – Нил Дори. Сел на восемнадцать лет в девяносто втором году за похищение и нападение на шестилетнюю племянницу. Схватил ее в школе, увез в свой лодочный домик в Бродсе и удерживал там трое суток, пока ей не удалось сбежать.

– Где он сейчас? – спросил Кетт, просматривая досье, чтобы выяснить, имелись ли у Дори другие правонарушения.

– Временные места проживания. После освобождения ведет себя тихо, но чудовище остается чудовищем до самой смерти. Мы его уже допросили; алиби выдержало проверку, он находился в больнице из-за желчных камней. Так, секунду… – Сержант поискала среди бумаг и передала Кетту новую папку. Красивый мужчина двадцати пяти лет улыбался ему акульей улыбкой социопата. – Этот куда хитрее и слишком подходит на роль нашего преступника. Кристиан Стиллуотер.

– Кристиан Стиллуотер? – повторил Кетт. – Певец госпела со Среднего Запада, или что-то в таком роде?

– Нет. Он был арестован в четырнадцатом году за похищение ребенка с детской площадки.

– И он на свободе? – потрясенно спросил Роберт.

– Хороший адвокат, – ответила Сполдинг. – Они заявили, будто ему показалось, что девочке грозит опасность, мать приняла наркотик, и он спасал ребенка. Девочке было восемь лет, небольшие проблемы с учебой… технически все так. Когда копы беседовали с матерью, она находилась под воздействием большой дозы героина. Даже не заметила, что ее ребенок пропал. В полицию обратилась бабушка. К тому же совсем недавно произошла история с Локи Персивалем.

– Лаки Персиваль? – уточнил Кетт.

Это имя он уже слышал, но не мог вспомнить, где именно.

Кетт почти не сомневался, что Сполдинг тихонько выругалась под нос. Она достала телефон из кармана, что-то поискала и подтолкнула мобильный к Роберту. Тот увидел фотографию мужчины лет тридцати с небольшим, которого уводила полиция; его глаза были полны слез, рот искажала гримаса страдания.

– Локи? – переспросил Фигг. – Этот парень определенно не везунчик[11].

Сполдинг, забрав телефон, продолжала:

– Персиваль являлся местным жителем; его обвинили в убийстве туристки из Ливерпуля, Дженни О’Рурк, в конце тринадцатого года. Ей было четырнадцать. Свидетели дали исчерпывающее описание; они видели, как Персиваль похитил ее при свете дня из парка аттракционов «Роксэм Барнс». К моменту, когда начались поиски, он уже исчез вместе с девочкой. Ее нашли через неделю – точнее, то, что от нее осталось – под гниющей лодкой на берегу реки, менее чем в миле от дома Персиваля. В лодке обнаружили его ДНК.

– Я помню, – сказал Кетт. – У нас было совещание в управлении столичной полиции по этому поводу. Но все дело в том, что он оказался невиновен, не так ли?

Сполдинг вздохнула.

– Мы не смогли доказать его вину.

– Вовсе нет, – сказала Пирсон, бросив предупреждающий взгляд на сержанта. – У него имелось железное алиби на то время, когда похитили девочку. Он находился на футбольном матче в Норидже. Его засняла камера видеонаблюдения, и он даже попал в обзор «Матч дня», когда забили гол.

– А ДНК? – спросил Кетт. – Он заявил, что любит пешие прогулки, верно?

– Да, всё так, – сказала Пирсон. – Эксперты находили его ДНК по всему лесу, где Персиваль довольно долго гулял. А на лодку присел отдохнуть. Сидел на ней, пока Дженни находилась под лодкой, истекая кровью, о чем он не имел понятия.

– Господи, – произнес Роберт.

– Просто нелепая случайность, – встрял Данст. – Совершенно непредсказуемая. Если б не запись на видеокамере, Персиваль получил бы пожизненное заключение за то, чего не делал. Через несколько месяцев поймали настоящего убийцу – уже после того, как Персиваля посадили в тюрьму. Преступник оказался очень похож на Персиваля – такие же фигура и волосы, – ездил на машине такого же цвета… впрочем, другой марки. Классический случай множества совпадений.

– И Персиваль сломался? – спросил Кетт.

Сполдинг вздохнула.

– Его уволили, дом подожгли…

– А в тюрьме он получил ножевое ранение, – добавил Фигг, качая головой. – Кому-то не понравилось его якобы совершенное преступление, и он ударил Персиваля ножом в бедро. Я некоторое время работал с ним в качестве психолога. После того, как его выпустили на свободу, от человека осталась только оболочка.

– Именно по этой причине он подал в суд, – сказала Пирсон. – И выиграл дело. Но остался сломленным человеком. Мы за ним наблюдали, но не слишком регулярно. Он прошел разные виды терапии, записывался в несколько групп поддержки, но не вернулся к нормальной жизни. Вот почему начальник городской полиции легко отпустил Стиллуотера – они не могли допустить, чтобы ситуация повторилась. Нельзя заводить дело без доказательств.