Бухта надежды. Свой выбор - [18]
- Мастерство не пропьешь, если ты, конечно, мастер пить. И что вообще?
- Да ничего! Просто хотел спросить - ты чего так бухаешь? Руки вон ходуном ходят… Так и в ящик сыграть можно.
- А ты что, в психоаналитики подался? А? Тебе-то что?! – взорвался казавшийся доселе каким-то даже инфантильным мужик. - Или хочешь мне подрасказать, как мне пытаться забыть тот факт, что я вынужден был проломить череп своей собственной жене с дочерью, когда те кинулись на меня, а? Психолух доморощенный? Что скажешь?
Лёха немного скис лицом, понимая, что ударил сам того не зная по живому. Ведь про родных после начала Беды даже спрашивать было неприлично, потому как для многих это был настолько весьма вопрос.
- Чего молчишь?
- Ничего. Нечего мне тебе сказать.
- То-то же. – Как-то успокоился док. – Пойми, я водку не пью – я ей душу дезинфицирую.
Да уж… Лёха никогда бы и не подумал, что за маской алкаша-гинеколога скрывается целый философ. Вот и угадай сразу… Странное существо - человек. Бьет, потому что любит. Воюет за мир. Работает, чтобы отдыхать. Убивает, чтобы жить. Пьет отраву за здоровье.
- Ладно. Проехали. Это твое дело, но ты все же сначала разберись с раной, а потом я тебе ящик бухла выставлю. Или чем с тобой расплатиться? Патронами? Золотом?
- Да на кой черт мне патроны? Куда я их запихивать буду? Водяру тащи! – махнул рукой доктор и, подойдя к стоявшему в углу ведру, с тоской в глазах вылил немного водки на руки, тем самым обеззаразив их – с одноразовыми перчатками его хозяйстве было все весьма печально. Он, конечно, оставил «заявку» тем, кто занимается мародеркой, но пока из этого никакого выхлопа не было.
Пока Лёха бегал на рынок, который опять только-только начал просыпаться, чтобы затариться «валютой», которой предстояло расплатиться. Заодно, подрядив все еще побаивающихся выходить «в свет» девиц, накупил разнообразных товаров, что «на ура» разойдутся дома. Не забыв так же и о топливе – все же еще предстояло назад добираться и о еде для разросшейся группы. Когда вернулся, то Степа уже блистал свеженькой повязкой на ноге и все такой же кислой физиономией.
Физиономия оставалась такой еще с ночи. Хотя Лёха, конечно, понимал, что когда узнаешь то, что твоя глубоко обожаемая супруга наставляла ветвистые рога, пока ты вкалывал на благо семьи, пытаясь строить светлое социалистическое будущее в отдельно взятой ячейке общества, то может показаться, что вся жизнь пошла кувырком. А уж тем более узнать о таком в борделе, куда угодила супружница.
Степана все-таки удалось разговорить и выяснить причину его внезапной страсти к дешевой водке, ранее за ним не замеченной.
- Я когда ее увидел в этом одеянии – глазам не поверил! – размазывал пьяные слезы по лицу Степан. – Отвел ее в сторону, ну типа заказал… А она, представляешь, мне все как на духу прямо с порога! Прости меня, говорит, дуру! Слезами заливается, в ногах ползает… Тьфу! А знаешь, что самое противное? Чего я ей никогда не прощу?
Лёха мельком обменялся взглядами с Кристиной и молчаливо сидевшим Федором, потягивавшим томатный сок, и спросил:
- Что?
- То, что она ребенка нашего убила! Тварь такая! – грохнул по столу кулаком Степан. – В автобусе она ударилась! Как же! Аборт она побежала делать… Да и ребенок не мой был, как оказалось… Тварина! Сволочь! Не прощу… - Степан еще несколько раз выкрикнул ругательства в сторону жены, а потом и вовсе разрыдался как ребенок, утирая слезы кулаком.
- Ну так а чего ты так тогда расклеился? – резонно заметил Алексей, которому надоели эти перемены настроения. – Плюнь и разотри!
- Да как? Я ж ее так любил… - Степан снова хлюпнул носом. – Я ж ее так любил. Я все был готов для нее, а она… она – на аборт!
Понимая, что спетая уже песня сейчас пойдет по второму кругу, Лёха попытался свернуть разговор:
- Ну тогда остается понять и простить. Но помяни мои слова – твоя доброта тебя погубит.
Но Степан, казалось, слышал только самого себя.
– А теперь пусто. Все! Пошла она! Вот теперь пусть тут и гниет в этом борделе! Ей самое тут место!!!
- Ну тут ты не прав…
Лёха Покровский попытался привести в чувство приятеля, но до того было не достучаться, его несло по полной, пока он попросту не вырубился и не был перенесен в машину. И вот теперь он мало того, что мучается похмельем, так еще и переваривает на трезвую голову узнанную вчера информацию.
- А где девчонки? – вдруг словно очнулся Степа, обводя комнатушку взглядом.
- В машине ждут. Ну что тут?
- Забирайте, - отмахнулся врач и, заметив заветный ящик, тыкнул пальцем под кушетку. – А это туда поставьте и подальше задвиньте. Обезболивающее я ему уколол, вот держите, по необходимости еще уколите, но парень не жалуется на сильные боли, что само по себе интересно.
- Ладно. Спасибо, доктор, - пожал тому руку Лёха и, приняв пяток ампул, аккуратно положил те в карман. – Пойдем, лань быстроногая!
Степан поднялся с кушетки, опустил штанину, обулся и похромал к выходу.
- Что делать теперь будем? Ивана с Серегой искать?
- Как и где? – задал резонный вопрос Лёха, выруливая на опустевший двор, где еще сегодня ночью была толпа народа, глазевшая на кровавую сцену поединка одной из пленных девушек и зомби с перебитой ногой. Именно про это местное развлечение и говорил в свое время Федор. Как оказалось, таким вот образом избавляются от неликвида, который никто не хочет покупать, устраивая что-то типа тотализатора. Парни и бывшие пленницы ночью не стали смотреть на этот шабаш – быстро ушли к машинам, чтобы лишний раз не убеждаться в том, что мир сошел с ума. Ведь это у человеческой порядочности и положительных качеств есть предел, а вот у человеческой мерзости предела нет. – Предлагаю не страдать муйнёй и двигать до дому до хаты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первые дни Беды, полные ужаса и паники, миновали. Созданы анклавы, где люди могут почувствовать себя в относительной безопасности. Они выжили. Выстояли. Удержались. Хоть и не обошлось без потерь.Казалось бы, все позади… Но затишье всегда наступает перед бурей, а ветра уже начинают веять, предрекая шторм.
Прошло чуть более двух недель с того момента, когда жизнь на всей планете, в каждом ее уголке, даже самом отдаленном – от многомиллионного мегаполиса до небольшой деревушки – перевернулась с ног на голову. Начался новый виток эволюции человечества. И теперь homo sapiens, он же человек разумный, был свергнут с вершины, на которой царил несколько тысячелетий, с вершины пищевой пирамиды.Человек перестал быть самым опасным хищником. Теперь новые владельцы городов и весей охотились на людей всеми доступными способами, в процессе мутации отращивая столь необходимые для смертоубийства зубы и когти, всячески совершенствуя и модернизируя свое тело, свой организм для единственной цели – убивать, чтобы существовать самим.Морфы.
В белокаменный город, переживший две героические обороны, пришла Беда, охватившая в одночасье весь мир и ставшая причиной гибели нашей цивилизации в том виде, в котором мы ее знали. Ожившие мертвецы, беспрерывно жаждая плоти, бродят по улицам города, сея разруху и смерть и приводя в ужас тех, кто остался в живых.Три героя, три судьбы и три выбранных дороги. Для каждого из них все началось по-своему, и каждому из них наступившая эпоха принесет свое. Ведь новая эпоха – это эпоха мертвых.
Первые дни Беды, полные ужаса и паники, миновали. Созданы анклавы, где люди могут почувствовать себя в относительной безопасности. Они выжили. Выстояли. Удержались. Хоть и не обошлось без потерь. Казалось бы, все позади… Но затишье всегда наступает перед бурей, а ветра уже начинают веять, предрекая шторм. .
Сражение на орбите Воларда завершилась вничью. Смертельные враги рухнули на пустынную, забытую богом планету. Они изранены и ослаблены, но всё ещё живы, а значит, жестокая кровавая битва вскипит вновь. Кто победит в ней? Многотысячный, оснащенный самой современной боевой техникой гарнизон огромной космической станции или разрозненные плохо вооруженные группки повстанцев? Казалось бы, ответ очевиден. Однако существует одно «но». Повстанцев ведут в бой несгибаемые, закаленные в сражениях «Головорезы».
Немногие ракеты прорвали систему Московского ПВО, но и этого было достаточно. Поступило распоряжение срочно, не дожидаясь второй волны, загонять гражданское население в подземку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сталкерпо кличке Фляга становится свидетелем странных взаимоотношений между бывшими Долговцами. Все четверо когда-то участвовали в рейде по Припяти, но что-то произошло в мёртвом городе во время выброса, и это что-то до сих пор преследует четырёх друзей…
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.