Будуар Анжелики - [34]
В некоторых случаях смысл поведения заключается в нем самом, и тогда речь идет о так называемом ритуальном поведении, где форма является самоценной и где на первый план выступают правила игры как таковые, вне их логической интерпретации.
Учтивое поведение по отношению к тому или иному человеку, явно того не заслуживающего, вовсе не означает реального отношения к нему. В данном случае речь идет всего лишь о соблюдении определенных правил, обязательных для всех членов социума. Это и есть respect — обязательная, ритуальная вежливость.
В ритуале поистине ценным является средство достижения цели, но отнюдь не сама цель. Например, в моде главным является не то, для чего, зачем, а как именно вы одеты.
Недопустимо забрасывать мяч в футбольные ворота с помощью рук. Не вызовет зрительского восторга победа боксера в начале первого раунда поединка. Нельзя любой ценой победить на рыцарском турнире…
Ритуал требует некоторого отстранения от естественной реальности, имитируя реальность условную, как это происходит, к примеру, при флирте, когда мужчина и женщина играют спектакль под названием «Обольщение», следуя всем традиционным правилам, принятым определенной культурой для регламентации взаимоотношений представителей различных полов.
И совсем не так вел себя обуянный похотью сатир, схвативший на лесной полянке зазевавшуюся нимфу…
Между прочим, ритуальное поведение присуще не только homo sapiens. Достаточно вспомнить о брачных играх оленей или о трогательном флирте мелких пичужек ранней весной.
Если напрочь исключить ритуал из жизненной практики, то любовь сведется к акту размножения, застолье — к процессу насыщения, а общение — к войне всех против всех.
В немалой мере ценность ритуала состоит в том, что он обеспечивает предсказуемость поведения партнеров по социальной игре, что весьма и весьма облегчает их общение.
Кроме того, ритуал предполагает неоспоримое равенство всех участников перед правилами его игры. Никто из придворных не имеет права опоздать к началу торжественной церемонии, но и сам монарх тоже лишен этого права, что подтверждено известной фразой, приписываемой Людовику XIV: «Точность — вежливость королей».
Ритуализация правосудия направлена прежде всего на обеспечение равенства перед законом.
Ритуалы средневековых рыцарей предусматривали равенство их участников перед законами этого сословия, как было неоспоримым равенство вассала и сеньора перед феодальным правом. Произвол сеньора воспринимался обществом как нарушение установленной нормы, освобождающее вассала от принятых им ранее обязательств.
Если мушкетер, предположим, станет играть в шахматы со своим слугой, то как шахматисты они будут абсолютно равны друг другу, иначе утратится смысл игры.
Самоценный ритуал выявляет глубинную человеческую сущность.
Когда человек окружает себя теми или иными предметами, не имеющими ясно выраженной практической значимости, он таким образом предоставляет самому себе доказательства своей принадлежности к человечеству, именно к человечеству, а не просто к одному из видов земной фауны, которому Творец всего сущего зарядил в программу только лишь насыщение и размножение.
Робинзон, оказавшись на необитаемом острове, проявляет заботу не только о пище и крыше над головой, но и о календаре, в котором нет никакой практической необходимости, однако именно это и такого же порядка действия помогают ему сохранить человеческий облик в столь нестандартных обстоятельствах.
А вот некий Айртон, персонаж Жюля Верна, в подобных обстоятельствах утрачивает этот облик, и одна из причин такой утраты заключается в том, что он перестал вести отсчет времени.
Отказ от ритуальности более всего присущ представителям социального дна.
В повести Антуана де Сент-Экзюпери «Военный летчик» пилоты одной эскадрильи, уже разгромленной французской армии, продолжают проводить разведывательные полеты над вражеской территорией. Они полностью отдают себе отчет в том, что их действия абсолютно бессмысленны и крайне опасны для них самих, однако продолжают летать, потому что таким образом поддерживают в себе чувство собственного достоинства и национальной гордости, веру в грядущую победу.
Самоценное поведение аккумулирует в себе историческую память и тем самым сохраняет нравственные ценности той или иной человеческой общности.
Каноническая литургия хранит память о целостных основах религии, а разного рода секты, отвергающие ритуальность, тем самым обрекают себя на перманентное дробление.
Ритуал — понятие метафизическое, так что, как бы ни совершенствовалась, скажем, электроника, ритуал смены караула у Букингемского дворца не должен подвергаться даже малейшим изменениям…
Но вот мы и приехали.
Карета остановилась, следуя строгому предписанию, во Дворе Министров, а далее Анжелика, как и все прочие посетители Версаля (за исключением членов королевской фамилии, чьим каретам было позволено подъезжать к главному корпусу дворца), направилась пешком через Королевский и Мраморный дворы к парадному входу, где уже толпились придворные в ожидании вожделенного часа восхода «солнца», именуемого Людовиком XIV.
"Да, я любила Гитлера, и когда его не стало, появилась ненависть". Один из ответов Розамунды, в первом и последнем интервью. Воспоминания нацистки. Некоторые женщины Третьего Рейха в своей жесткости не только ни в чем не уступали своим партийным соратникам – мужчинам, но порой и превосходили их.
«Способность Софи Лав передавать волшебство читателям изящно находит свое выражение в мощных выразительных фразах и описаниях. ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это идеальный роман для чтения на пляже с одной оговоркой: присущий ему энтузиазм и прекрасные описания с неожиданной тонкостью раскрывают многогранность не только развивающихся чувств, но и развивающихся характеров. Книга станет отличной находкой для любителей романов, ищущих более глубокий смысл в произведениях этого жанра». --Сайт Midwest Book Review (Дайэн Донован) ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это прекрасно написанный роман, на страницах которого описана борьба женщины (Эмили) в поисках своего «я».
Знатный граф и завидный жених Джеффри Кейн больше не верит в любовь. Отныне для него важна лишь страсть, обжигающая тело и не касающаяся души. Ребекка – юная мечтательница. Ее нежное сердце хочет тепла и ласки. И, кажется, все это обещает манящий взгляд графа… Его сильные руки дарят незабываемое наслаждение, а слова любви кружат голову. Поймет ли Джеффри, что Ребекка – его судьба?
Эугенио и Маргарита друзья детства, которые любят друг друга чистой и преданной любовью. Но всё вокруг словно препятствует их чувствам — и родители, и сословное неравенство, и предрассудки окружающего общества, и, наконец, религиозные устремления самого Эугенио, который отправляется на учебу в семинарию, чтобы стать священником. Однако он не может забыть Маргариту и разрывается между религиозностью и необходимостью отказаться от плотской любви. Что победит в душе молодого человека — любовь или вера? Как совладать с жизненными обстоятельствами и сословными предубеждениями? Что сильнее — страсть или религиозность? Надежда или отчаяние? Верность или вероломство?
Герой романа ”Фортуна — женщина”, проводя служебное расследование, находит в сгоревшем доме мертвеца… Ради спасения любимой женщины, руководствуясь не долгом, а чувствами, он преступает закон… Главный персонаж романа ”Барьеры”, выясняя обстоятельства загадочной гибели брата, начинает понимать, как сильна в человеке способность творить не только добро, но и зло. Лишь любовь спасает его от необдуманного и трагического шага… Что перед нами — детектив или романтическая история о любви? И то, и другое.
