Будни - [22]
Прежде чем разойтись по домам, мужики сговаривались:
— Завтра надо бы пораньше собраться.
— Обязательно!
На следующий день Федька хмуро слушал историю смертей и воскресений Джона Ральфса и крепко вполголоса ругался.
— Ты чего ворчишь? — спросил его Никола.
— Сволочь!
— Кто сволочь?
— Все, кто пишет такие книги.
— Мели, Емеля, — равнодушно ответил Никола и низко склонился над столом, махнув Федьке рукой, чтобы не мешал слушать.
Несколько вечеров подряд томился Федька и наконец не вытерпел — сказал Шарганчику:
— Алеха, а ведь дело-то вовсе неладно. Читальня так читальня, — то, се… А тут какая польза? Совсем не по-настоящему.
— Сам придумал…
— Вот что… Приказываю тебе, как представитель власти, сходить завтра к Игнату и забрать у него «Пещеру» и другие протчие… запрещенные книги.
— Да рази они запрещены?
— На-ко, сейчас узнал!
— А раньше чего смотрел?
— Ладно, мало ли что… Сходи, скажи, бумага из исполкома есть.
— Так ведь надо написать бумагу-то.
Они пошли к Федьке и сели за работу. Для того чтобы вышло поважней, писали красными чернилами на синей бумаге:
«Лично. Срочно. Секретно.
Сельисполнителю дер. Красн. Стан Ф. Д. Жижину.
Предлагается в 24 часа убрать контрреволюционные книги в шкафу у гражданина той же деревни Игната Медведева…»
— А как они должны знать, что́ в шкафу-то?.. Это бы не надо.
— Ну, тогда напишем — в ящике, в коробье. Знают, что у мужиков есть коробья.
— Не у каждого… Пиши — в столе.
— Ну заплел! Это еще хуже: в столе только хлеб держат… Напишем просто: которые должны находиться у гражданина Медведева, в неизвестном месте скрытые.
— Нет, не годится — мы эдак всю Советскую власть подорвем. Что, скажут, везде заглянули?
— Тогда пиши сам, леший с тобой-то!
— Ну, ну, не сердись… По мне, пиши хоть и так: этой контрреволюционной литературы не должен держать ни один крестьянин, потому что в ней говорится против Советской власти и другое.
— Ну, куда хватил!
Федька задумался.
— Черт знает, что-то не пишется, только бумагу портим. Придумывай!
— В этих книгах говорится всякая ерунда и никакой пользы не предвидится, а только вред, пожалуй.
— К чему пожалуй-то, дура? Ведь мы строгую бумагу пишем.
— Опять сердишься!
— А ты, Алеха, со мной не спорь. Я все-таки писал побольше твоего.
— Ну, ну, ладно… Может, просто написать: предлагается взять эту литературу, без всяких объяснениев.
— Ну-у вот! А политика-то Советской власти какая, голова? Все объяснить должны.
Друзья задумались, молча поглядывая друг на друга.
— Гражданин Игнат Медведев держит такие книги и притом распространяет идеи, — предложил наконец Алеха.
— Чем и делает вред, — добавил Федька и невольно рассмеялся: — Вот глухая беда, напугается-то!
На новом лоскуте синей оберточной бумаги они переписали приказание начисто и, вместо печати, приложили пятак.
На вечеру другого дня оба пошли к Игнату. Старик сидел посреди пола на старых дровнях и долбил в полозе новую дыру.
— А ведь мы, дедко, пришли-то к тебе с большим делом, — начал Алеха.
— Ладно… Что за дело? Садитесь, я сейчас.
Он не торопясь кончил долбить, положил на стол долото, поднял с пола кучу крупных щепок и бросил их в печку.
— Убогая, надо бы печку затопить, что-то студено стало…
Убогая, как Игнат звал Улиту, выглянула из-за переборки.
— Ну, ну, какое дело?
Шарганчик достал из кармана бумагу и развернул ее перед Игнатом.
— Это чего?
— А вот тебе и чего!.. Будет тут нам всем, кажется.
Игнат забеспокоился:
— Да ты уж руби прямо. Ей-богу, ничего не знаю… И овцы ни одной не скрыл, не только нетелки, это врут все.
— О нетелке после, а ты вот слушай.
Старик со вздохом сел на лавку. Испуганная Улита, открывши рот, стояла у печки.
Когда Алеха прочитал бумагу, Игнат почесал голову, посмотрел на приятелей и сказал:
— Ей-богу, ребята, ничего не понимаю, вот хоть убей.
— Мы, признаться, и сами-то не совсем поняли, — ответил Алеха, — а только видно, что пахнет тут не шуткой.
— Что говорить, такими делами не шутят, — проговорил старик и, склонив голову, тихо спросил: — Меня, однако, никуда не увезут?
— Особенно-то бояться нечего, — ответил Алеха, — тут в бумаге вот в конце примечание есть: ежели гражданин Медведев добровольно согласится отдать местной власти эти контрреволюционные книги или сам их сожжет в печке, то такая политика будет верна и ничего ему за это не будет.
— На-ко! — воскликнул обрадованно Игнат. — Да разве я против? Да гори они, леший с ними-то!
Открыв шкаф, он начал выбрасывать книги в печку.
— Пускай горят, — весело приговаривал он. — Только как же, ребята, без книг-то, чего читать-то будем?
— Никола поедет в исполком, напишу Андрею Ивановичу — пришлет.
— А пришлет, так и ладно, — сказал Игнат и, бросив в огонь последнюю книжку, сел на лавку курить.
Собравшиеся вечером мужики, узнав, что ни одной книжки не осталось, долго ворчали: чтение для них было уже чем-то вроде запоя. Успокоились только после того, как Федька объяснил, что из волости пришлют новых книг. Никола Конь, когда ему предложили съездить в вик, важно сказал:
— Не могли лучше делегата выбрать?
Однако в волость он отправился на следующий же день, чуть свет. Весть о том, что он привез с собой целый сверток книг, облетела всю деревню, и мужики собрались к Игнату раньше обыкновенного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие повести «Всего три дня», давшей название всей книге, происходит в наши дни в одном из гарнизонов Краснознаменного Туркестанского военного округа.Теме современной жизни армии посвящено и большинство рассказов, включенных в сборник. Все они, как и заглавная повесть, основаны на глубоком знании автором жизни, учебы и быта советских воинов.Настоящее издание — первая книга Валерия Бирюкова, выпускника Литературного института имени М. Горького при Союзе писателей СССР, посвятившего свое творчество военно-патриотической теме.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного писателя Э. Сафонова вошли повести и рассказы, в которых автор как бы прослеживает жизнь целого поколения — детей войны. С первой автобиографической повести «В нашем доне фашист» в книге развертывается панорама непростых судеб «простых» людей — наших современников. Они действуют по совести, порою совершая ошибки, но в конечном счете убеждаясь в своей изначальной, дарованной им родной землей правоте, незыблемости высоких нравственных понятий, таких, как патриотизм, верность долгу, человеческой природе.
…Человеку по-настоящему интересен только человек. И автора куда больше романских соборов, готических колоколен и часовен привлекал многоугольник семейной жизни его гостеприимных французских хозяев.
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.Из раздела «Италия».
Исторический роман «Аскольдова могила» рассказывает о времени крещения Киевской Руси. Произведение интересно не только ярким сказочно-фантастическим колоритом, но и богатым фольклорным материалом, что роднит его с известными произведениями Н.В.Гоголя.Вступительная статья Ю.А.Беляева.