Будем как солнце! - [17]

Когда летит над облаками.

Но, не глядя на лик, что ослепляет всех,

Мы чувствуем тебя в громах, в немой былинке,

Когда желанный нам услышим звонкий смех,

Когда увидим луч средь чащи, на тропинке.

Мы чувствуем тебя в реке полночных звезд

И в глыбах темных туч, разорванных грозою,

Когда меж них горит манящей полосою

Воздушный семицветный мост.

Тебя мы чувствуем во всем, в чем блеск алмазный,

В чем свет коралловый, жемчужный иль иной.

Без Солнца наша жизнь была б однообразной, –

Теперь же мы живем мечтою вечно-разной,

Но более всего ласкаешь ты – весной.

4

Свежей весной

Всеозаряющее,

Нас опьяняющее

Цветом, лучом, новизной,

Слабые стебли для жизни прямой укрепляющее,

Ты, пребывающее

С ним, неизвестным, с тобою, любовь, и со мной!

Ты теплое в радостно-грустном апреле,

Когда на заре

Играют свирели,

Горячее в летней поре,

В палящем июле,

Родящем зернистый и сочный прилив

В колосьях желтеющих нив,

Что в свете лучей утонули.

Ты жгучее в Африке; свет твой горит

Смертельно – в час полдня – вблизи пирамид

И в зыбях песчаных Сахары.

Ты страшное в нашей России лесной,

Когда, воспринявши палящий твой зной,

Рокочут лесные пожары.

Ты в отблесках мертвых – в пределах тех стран,

Где белою смертью одет океан,

Что люди зовут Ледовитым,

Где стелются версты и версты воды

И вечно звенят и ломаются льды,

Белея под ветром сердитым.

В Норвегии бледной – полночное ты;

Сияньем полярным глядишь с высоты,

Горишь в сочетаньях нежданных.

Ты тусклое там, где взрастают лишь мхи,

Цепляются в тундрах, глядят как грехи

В краях для тебя нежеланных.

Но Солнцу и в тундрах предельности нет,

Они получают зловещий твой свет,

И если есть черные страны,

Где люди в бреду и в виденьях весь год, –

Там день есть меж днями, когда небосвод

Миг правды дает за обманы.

И тот, кто томился весь год без лучей,

В миг правды – богаче избранников дней.

5

Я тебя воспеваю, о яркое, жаркое Солнце,

Но хоть знаю, что я и красиво и нежно пою,

И хоть струны поэта звончей золотого червонца,

Я не в силах исчерпать всю властность, всю чару твою.

Если б я родился не певцом, истомленным тоскою,

Если б был я звенящей, блестящей, свободной волной,

Я украсил бы берег жемчужиной – искрой морскою,

Но не знал бы я, сколько сокрыто их всех глубиной.

Если б я родился не стремящимся жадным поэтом,

Я расцвел бы, как ландыш, как белый влюбленный цветок,

Но не знал бы я, сколько цветов раскрывается летом,

И душистые сны сосчитать я никак бы не мог.

Так, тебя воспевая, о счастье, о Солнце святое,

Я лишь частию слышу ликующий жизненный смех,

Всё люблю я в тебе, ты во всем и всегда – молодое,

Но сильнее всего то, что в жизни горишь ты – для всех.

6

Люблю в тебе, что ты, согрев Франциска,

Воспевшего тебя, как я пою,

Ласкаешь тем же светом василиска,

Лелеешь нежных птичек и змею.

Меняешь бесконечно сочетанья

Людей, зверей, планет, ночей и дней,

И нас ведешь дорогами страданья,

Но нас ведешь к Бессмертию Огней.

Люблю, что тот же самый свет могучий,

Что нас ведет к немеркнущему Дню,

Струит дожди, порвавши сумрак тучи,

И приобщает нежных дев к огню.

Но если, озаряя и целуя,

Касаешься ты мыслей, губ и плеч,

В тебе всего сильнее то люблю я,

Что можешь ты своим сияньем – сжечь.

Ты явственно на стоны отвечаешь,

Что выбор есть меж сумраком и днем,

И ты невесту с пламенем венчаешь,

Когда в душе горишь своим огнем.

В тот яркий день, когда владыки Рима

В последний раз вступили в Карфаген,

Они на пире пламени и дыма

Разрушили оплот высоких стен.

Но гордая супруга Газдрубала

Наперекор победному врагу,

Взглянув на Солнце, про себя сказала:

«Еще теперь я победить могу!»

И окружив себя людьми, конями,

Как на престол, взошедши на костер,

Она слилась с блестящими огнями,

И был триумф – несбывшийся позор.

И вспыхнуло не то же ли сиянье

Для двух, чья страсть была сильней, чем мир, –

В любовниках, чьи жаркие лобзанья

Через века почувствовал Шекспир.

Пленительна, как солнечная сила,

Та Клеопатра, с пламенем в крови;

Пленителен пред этой Змейкой Нила

Антоний, сжегший ум в огне любви.

Полубогам великого Заката

Ты вспыхнуло в веках пурпурным днем,

Как нам теперь, закатностью богато,

Сияешь алым красочным огнем.

Ты их сожгло. Но в светлой мгле забвенья

Земле сказало: «Снова жизнь готовь!»

Над их могилой – легкий звон мгновенья,

Пылают маки красные, как кровь.

И как в великой грезе Македонца

Царил над всей землею ум один,

Так ты одно царишь над миром, Солнце,

О мировой закатный наш рубин!

И в этот час, когда я в нежном звоне

Слагаю песнь высокому Царю,

Ты жжешь костры в глубоком небосклоне,

И я светло, сжигая жизнь, горю!

7

О мироздатель,

Жизнеподатель,

Солнце, тебя я пою!

Ты в полногласной

Сказке прекрасной

Сделало страстной

Душу мою!

Жизни податель,

Бог и создатель,

Мудро сжигающий – свет!

Рад я на пире

Звуком быть в лире, –

Лучшего в мире

Счастия нет!

Солнечный луч

Свой мозг пронзил я солнечным лучом.

Гляжу на Мир. Не помню ни о чем.

Я вижу свет и цветовой туман.

Мой дух влюблен. Он упоен. Он пьян.

Как луч горит на пальцах у меня!

Как сладко мне присутствие огня!

Смешалось все. Людское я забыл.

Я в мировом. Я в центре вечных сил.

Как радостно быть жарким и сверкать!

Как весело мгновения сжигать!

Со светлыми я светом говорю.

Я царствую. Блаженствую. Горю.

Что мне нравится

Что мне больше нравится в безднах мировых