Буддийская классика Древней Индии - [47]
Он никак не сможет прекратить эту жизнь [в аду].
88
Семена же этих плодов зла суть безнравственные поступки,
Совершаемые телом, словом и умом.
Следовательно, ты должен прилагать все свои силы
и способности, Чтобы не совершить проступка даже в малом.
89
Рождение в состоянии животного — это тоже различные мучения:
Быть убитым, связанным, побитым и так далее.
Тех же, кто отказался творить добродетель и мир*, ждёт
Действительно жуткая [жизнь среди тварей], пожирающих друг друга.
90
Одних [животных] предают смерти ради жемчуга,
Шерсти, кости, мяса, шкуры.
Других, сломленных, погоняют и пинают ногами, кулаками,
Плетями, железными крюками, заставляя их по-рабски работать.
91
Ненасытным же духам* нескончаемые страдания
Причиняет отсутствие желаемого,
Ибо они поистине пребывают в страхе и нестерпимом ожидании
Утолить голод, жажду, [превозмочь] холод, жару.
92
Одни из них, мучающиеся голодом, имеют рот
Всего лишь с игольное ушко, а брюхо — величиной с гору.
Поэтому они не в состоянии проглотить
Даже маленький кусочек из валяющихся отвратительных отбросов.
93
Другие — лишь кожа да кости. Будучи нагими, они похожи
На засохшую верхушку дерева пальмира.
У некоторых по ночам [видно] пламя из глотки,
Ибо их пища — раскалённый песок, пожираемый пастью.
94
Иные низкие виды [ненасытных духов] не находят [для пищи]
Даже нечистот, например гноя, кала, крови и тому подобного.
Они бьют друг друга по мордам и пожирают
Перезрелый гной, сочащийся из зоба на шее*.
95
Таких [из низких видов] в летнее время обжигает даже луна,
А зимой — холод даже от солнца.
От одного лишь их взгляда деревья теряют плоды,
А реки пересыхают.
96
Из-за совершённых преступлений
Они накрепко стянуты петлёй кармы,
Поэтому за ними следует непрестанное страдание,
Некоторые не могут умереть и пять, и десять тысяч лет.
97
Но различные мучения ненасытных духов
Имеют один и тот же вкус, ибо причина этого в том,
Что люди любят быть скупыми*.
Буддой же сказано, что жадность** неблагородна.
98
Небеса даруют огромное наслаждение,
Но в сравнении с ним страдание смерти намного больше.
Поэтому благородные, поразмыслив над этим,
Не стремятся попасть на небеса, после [пребывания] на которых последует кончина*.
99
Тела [богов] становятся непривлекательными,
[Пышное] ложе не радует их больше,
Гирлянды цветов увядают, одеяния плохо пахнут,
Кожа покрывается потом, — а ведь прежде такого не было.
100
Эти пять признаков приближения смерти на небе
Проявляются у богов, населяющих небеса,
Точно так же, как знаки близкой смерти
Проступают у тех, кому умирать здесь, внизу, на земле.
101
Поскольку же прекращение пребывания богом
Означает почти полное исчерпание добродетели,
Постольку он бессилен пред следующим рождением
И окажется либо животным, либо ненасытным духом, либо в аду*.
102
Природа же полубогов* такова, что их ум претерпевает огромные муки
Из-за присущей им враждебности к величию богов.
Верно, им свойственна разумность, но из-за помех этого воплощенья
Полубогам не дано узреть истину.
103
Следовательно, круг рождений при любом воплощении плох,
Будь ты божеством, человеком, тварью ада, ненасытным духом или животным.
Поскольку нет хорошего рожденья,
Постольку знай, что любое есть вместилище зла.
[V. Общее для всех колесниц буддизма объяснение практического Пути в нирвану — строфы 104-118]
104
Если пламя вдруг вспыхнет на голове или одежде,
То бросают все дела, чтобы погасить его.
Точно так же прилагают все силы, дабы покончить с мирскими интересами.
Нет цели более высокой, чем эта.
105
Посредством нравственности, мудрости и сосредоточенного созерцания*
Навсегда покидают юдоль скорби и достигают состояния умиротворения.
Оно лишено преходящести, старости, смерти. Это «место»,
Где нет восприятия земли, воды, огня, воздуха, солнца и луны**.
106
Память, изучение Закона, решимость, радость, успокоенность,
Сосредоточение и беспристрастие — вот семь звеньев
Просветления*. Осуществив, таким образом, накопление добродетели**,
Обретёшь мир без печали***.
107
Без проникновенной Мудрости* нет сосредоточенного созерцания**,
Без сосредоточенного созерцания нет проникновенной Мудрости.
Для обладателя обеих [сторон Знания***] океан существования
Подобен следу с водой от копытца животного.
108
Известны четырнадцать непрояснимых положений о мироздании*,
Которые перечислены Потомком солнца**.
Все они мешают сосредоточению,
Так как [размышляя], над ними, ум не обретает умиротворения***.
109
Великомудрый провозгласил*, что из неведения возникает карма,
Из неё — осознание, а из него — имя и форма,
Из которых происходят шесть источников познания,
Из них же — соприкосновение.
110
Из соприкосновения появляются чувственные переживания,
Из чувственных переживаний возникает желание.
Желание порождает жажду обладания (или привязанность),
Из неё происходит существование, а из существования — рождение.
111
Рождение же — это скорбь, плач, старость,
Нужда, несчастья, ужас смерти и другие [беды].
Таким образом возникает огромнейшее скопление страданий.
Только прекращение круга рождений положит им конец.
112
Таково учение Победителя о взаимозависимом происхождении —
Сокровеннейшее и драгоценнейшее достояние [буддизма]. Кто правильно постигает его,
В это издание, посвященное Марпе-лоцаве (1012—1097) — великому йогину, духовному наставнику, переводчику и родоначальнику школы Кагью тибетского буддизма, вошли произведения разных жанров: предисловие ламы Оле Нидала, современного учителя традиции Карма Кагью, перевод с тибетского языка классического жития, или намтара, Цанг Ньёна Херуки (Tsang Nyon Heruka, 1452—1507), описывающего жизненный путь Марпы, очерк об индийской Ваджраяне, эссе об истоках тибетской систематики тантр и школы Карма Кагью, словник индо-тибетской терминологии, общая библиография ко всему тексту. Книга представляет безусловный интерес для тибетологов, буддологов и всех тех, кто интересуется тибетским буддизмом и мистическими учениями Востока.
Любой народ, любая эпоха по-своему пытаются объяснить окружающий мир, смысл жизни, выработать некую иерархию ценностей, - и создают свою мифологию. В египетской мифологии поэтичность доминирует над реальностью. Системный свод древнеегипетских мифов и легенд в литературно-художественном пересказе И.В.Рака продолжает традицию отечественных популярных изданий, посвященных наиболее значительным мифологиям Древнего мира, - Двуречья, Греции и Рима, Китая, Индии, Ирана.
Эта книга — о Салах ад-Дине, кто был благочестием (Салах) этого мира и веры (ад-Дин), о бесстрашном воителе, освободившем Святой Город от чужеземных завоевателей, о мудром и образованном правителе мусульман.
Японская культура так же своеобразна, как и природа Японии, философской эстетике которой посвящены жизнь и быт японцев. И наиболее полно восточная философия отражена в сказочных жанрах. В сборник японских сказок «Счастливая соломинка» в переводе Веры Марковой вошли и героические сказки-легенды, и полные чудес сказки о фантастических существах, и бытовые шуточные сказки, а также сказки о животных. Особое место занимает самый любимый в народе жанр – философские и сатирические сказки-притчи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вашему вниманию предлагается перевод и исследование сборника коротких рассказов и заметок в жанре бицзи, принадлежащего перу известного китайского литератора XVIII века Юань Мэя.Рассматриваемая коллекция рассказов и заметок Юань Мэя известна под двумя названиями: "О чем не говорил Конфуций" (Цзы бу юй) и "Новые [записи] Ци Се" (Синь Ци Се). Первоначально Юань Мэй назвал свой сборник "О чем не говорил Конфуции", но, узнав, что под этим названием выпустил сборник рассказов один писатель, живший при династии Юань, изменил наименование своей коллекции на "Новые [записи] Ци Се".Из 1023 произведений, включенных Юань Мэем в коллекцию, 937 так или иначе связаны с темой сверхъестественного.
ББК 84 Тадж. 1 Тадж 1П 75Приключения четырех дервишей (народное) — Пер. с тадж. С. Ховари. — Душанбе: «Ирфон», 1986. — 192 с.Когда великий суфийский учитель тринадцатого столетия Низамуддин Аулийя был болен, эта аллегория была рассказана ему его учеником Амиром Хисравом, выдающимся персидским поэтом. Исцелившись, Низамуддин благословил книгу, и с тех пор считается, что пересказ этой истории может помочь восстановить здоровье. Аллегорические измерения, которые содержатся в «Приключениях четырех дервишей», являются частью обучающей системы, предназначенной для того, чтобы подготовить ум к духовному развитию.Четверо дервишей, встретившиеся по воле рока, коротают ночь, рассказывая о своих приключениях.