Будда - [127]
В. П. Андросов в своей фундаментальной работе «Будда Шакьямуни и индийский буддизм» конкретизирует, в чем заключалось для Арады Каламы достижение глубочайшего уровня — созерцание «долины абсолютного ничто»: «Адепт полностью осознает, что всё данное ему в ощущениях и представлениях суть ничто. Но под “всё” понимался не только внутренний мир личности. Постепенно погружаясь в медитативное состояние, ученик должен был утвердиться в мысли, что все составляющие грани его души ничтожно малы и никчемны. В них нет ничего достойного внимания или развития. По мнению Каламы, такая духовная практика освобождала вечное Я (Атман) человека от оков тела и души, и, как птица из открывшейся клетки, оно устремлялось в небесную высь, в бесконечное пространство, к соединению с высшим Абсолютом Вселенной — с Брахмо»[275].
Такой результат, если сжато сформулировать условия, при которых он возможен, непременно появится, когда тонкие и грубые сущности будут парализованы волевым усилием человека, их тщательно изучившего с помощью самоуглубления и полного отстранения от всего, что питает его чувства. Возвращение равновесия Вселенной означает возвращение в небытие как в новую реальность. Небытие в этом случае представляет высший Абсолют.
Арада Калама ждал Сиддхартху Гаутаму и знал о сыне правителя шакьев значительно больше, чем тот о нем. У слухов быстрые и крепкие ноги, и они добежали до ашрама аскета гораздо быстрее, чем до него дошел сам объект этих слухов. Говорили об особых способностях парня из Капи-лавасту, который удостоился такой неслыханной чести, как посещение его убогой пещеры в Раджагрихе самим царем Бимбисарой.
У предприимчивого Арады Каламы, несмотря на аскетический образ жизни, здравый смысл не находился в загоне и потому появились некоторые планы, связанные с Сиддхартхой и его знакомством с царем Бимбисарой. К тому же принадлежность нового ученика к правящему клану в республике шакьев, а также то, что он сын правителя, укрепляли уверенность Арады Каламы, что совместными усилиями они привлекут в манговую рощу много народа. Спустя несколько недель он предложил Сиддхартхе стать его деловым партнером. Разумеется, новый ученик тут же отказался. Не затем он пустился в дальнюю дорогу, чтобы пристроиться в теплом местечке и отказаться от своей главной цели[276].
Для жителей Вайшали и его окрестностей Арада Калама был чужаком. Этот подвижник пришел с Виндхийских гор, что находятся в Центральной Индии. Свою известность он получил благодаря редкому дару концентрировать ум до такой степени, что все происходящее вокруг него не чувствовал и не видел, словно был слепым и абсолютно глухим. Своеобразие этой его природной или благоприобретенной способности удивляло людей. Некоторые из них хотели узнать, не может ли он научить их тому же. За подобное умение они были готовы заплатить сколько угодно. Ведь только в случае овладения ими его методом «отключки» они могли бы убедиться в его честности и клятвенно подтвердить, что он никого не водит за нос.
О самом Араде Каламе мало что известно. Куда больше мы знаем о его учении, да и то осведомленностью обязаны художественному произведению — поэме Ашвагхоши Буд-дачарита, Жизнь Будды.
Аскет, пришедший с Виндхийских гор, не относился к тем подвижникам, за которыми люди были готовы очертя голову последовать куда угодно. К сожалению, преданные ему ученики составляли тесный и маловыразительный круг. Так происходит всегда, когда личность не укладывается в обычные рамки. Может быть, проходивших у него обучение молодых людей не устраивала строгая дисциплина поведения, на которой настаивал учитель? А как же иначе? Для осуществления поставленной перед ними Арадой Каламой задачи требовались значительные внутренние силы, способные основательно изменить не только их поведение, но и характер. Умение сосредоточиваться являлось необходимой предпосылкой для постижения и освобождения атмана, после чего перед победителем расстилалась долгая дорога к Брахману, к окончательному освобождению от череды рождений[277].
Араду Каламу большинство исследователей относят ко второму, а иногда и к третьему ряду древнеиндийских мыслителей. О нем, может быть, никогда не вспомнили бы, не случись Сиддхартхе появиться в манговой роще, где учительствовал этот странный человек.
