Будапештская весна - [164]
Увидев сто перепечатанных рассказов и узнав, что у Каринти появился личный секретарь, Толнаи после недолгого торга купил их все, но не по двенадцати, а по десяти пенгё за рассказ. Политцер довольно быстро сумел получить причитавшийся отцу гонорар.
В тот же день вечером он разыскал писателя в кафе. Отец уже успел позабыть о своем секретаре и даже не сразу узнал его. Политцер выложил на мраморный столик тысячу пенгё. Однако отец в обморок не упал. Выпив очередную порцию питьевой соды, он, видимо, решил про себя, что наконец сбылась его мечта — в кафе прилетел ангел и принес ему тысячу пенгё.
— Поделите эти деньги, прошу вас, — предложил он.
— Нет, — решительно заявил Политцер, отодвинув от себя деньги. — Вы, господин Каринти, можете выплатить мне пятьдесят пенгё, если не считаете эту сумму чересчур большой…
Итак, секретарь принялся исполнять свои обязанности. Отцу оставалось только писать. Политцер не тратил времени на дифирамбы любимому писателю, а просто честно делал свое дело. Он заключил новый договор с издательством «Атенеум», представив проект новой книги, и потребовал аванс. Ознакомившись с бухгалтерскими книгами, он поинтересовался тиражами изданий произведений Каринти, а затем разослал по всем провинциальным и зарубежным газетам рассказы, потребовав выплаты гонорара.
Вскоре он стал вести финансовые дела и нашей семьи: платил по счетам за газ и свет, а если нам, детям, требовалась новая обувь, то покупал самую прочную и по сходной цене, расплачиваясь наличными. Наша семья перестала жить в долг. Отцу Политцер выдавал денег столько, сколько хватало на кофе, и не больше. Вскоре настало время, когда вся наша семья начала завтракать, обедать и ужинать дома.
Прошло всего несколько месяцев, а Политцер стал необходим нам как воздух. Наши финансовые дела пошли на лад. Увлеченный делом, Политцер прибегал даже к мелкому обману. Так, однажды он перепечатал на машинке из старых номеров «Нюгата» юношеские рассказы Каринти и отнес их в «Пешти Напло», выдав за только что написанные. Правда, позже этот обман был обнаружен в редакции газет получили распоряжение брать у Каринти только рукописные варианты.
Однако это не остановило Политцера. За какие-нибудь две недели он великолепно научился писать под Каринти и начал снимать рукописные копии с ранее написанных новелл. Этот опыт перенял у него и я, не раз расписываясь вместо отца в своем дневнике.
Через год наши дела совсем пошли на лад. По инициативе Политцера было предпринято десятитомное издание произведений Каринти, гонорар от которого покрыл все наши долги. Мои родители даже смогли на две недели выехать за границу. Более того, у нас появились кое-какие сбережения, и мы начали подумывать о том, чтобы купить где-нибудь небольшой земельный участок для постройки собственного дома…
Все, о чем я поведал, похоже скорее на сказку, но, к сожалению, эта история имеет продолжение.
К маме Политцер всегда относился с большим уважением, чуть ли не с благоговением, называл ее «моя госпожа», целомудренно опустив глаза. Однако холодок их первой встречи с течением времени так и не развеялся. Мама, видя стремления Политцера помочь нам, терпела его, но в то же время инстинктивно чувствовала в нем соперника, который со временем опутает отца и приобретет над ним власть. Она всегда с подозрением относилась к секретарю и каждый раз, когда Политцер о чем-нибудь беседовал с отцом, внимательно прислушивалась к их разговору: не замышляют ли они что-нибудь против нее?
— Почему вы никогда не смотрите мне в глаза? Уж не боитесь ли вы меня? — спросила она как-то секретаря.
Политцер сильно покраснел, но ничего не ответил.
Между тем дела отца шли совсем неплохо: собрание сочинений было быстро распродано. Политцер не знал покоя. Успехи настолько вскружили ему голову, что он осмелел еще больше и решил окончательно устроить жизнь отца. Сделать это было нелегко, но Политцер заранее все хорошенько продумал.
Однажды в кафе «Япония» он представил отцу миловидную пухленькую молодую даму, которая, по его словам, только что приехала не то из Вены, не то из Берлина. Это была скромная разведенная дама. Раньше она писала стихи, отчего говорила несколько нараспев.
Сначала отец не понял, чего добивается Политцер, познакомив его с этой женщиной. Тогда секретарь передал ему меморандум — заранее отредактированный текст из двенадцати пунктов, в которых содержались условия расторжения старого и заключения нового брака. В заключительной части этой бумаги детально излагался план проведения этой операции, все неприятности которой Политцер брал на себя.
Отец к тому времени уже привык абсолютно ничем не заниматься, кроме своей писанины. Все дела с присущей ему пунктуальностью вел секретарь. Где и когда отец встречался с этой женщиной, не знаю. Мне об этом никто ничего не говорил, а спустя годы разобраться в этой запутанной истории вообще стало невозможно. Да это не так уж и важно.
Когда Титаны, обуреваемые высокомерием, осмелились штурмовать Олимп, они были низвержены Зевсом. Нечто подобное произошло и с Политцером. Не знаю, каким образом этот секретный меморандум с двенадцатью пунктами попал в руки мамы, но, прочтя его, она, откинув голову, громко засмеялась.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Перед летчиком-асом, легендой воздушного штрафбата Борисом Нефёдовым по кличе «Анархист» ставят задачу создать команду сорвиголов, которым уже нечего терять, способных на любые безумства. Их новое задание считается невыполнимым. Все группы пилотов, пытавшихся его выполнить, погибали при невыясненных обстоятельствах. Операцию лично курирует Василий Сталин. Однако задание настолько опасно, что к делу привлекают Вольфа Мессинга.
Летчика-истребителя Андрея Лямина должны были расстрелять как труса и дезертира. В тяжелейшем бою он вынужден был отступить, и свидетелем этого отступления оказался командующий армией. Однако приговор не приведен в исполнение… Бывший лейтенант получает право умереть в бою…Мало кто знает, что в годы Великой Отечественной войны в составе ВВС Красной армии воевало уникальное подразделение — штрафная истребительная авиагруппа. Сталин решил, что негоже в условиях абсолютного господства германской авиации во фронтовом небе использовать квалифицированных пилотов в пехотных штрафбатах.
Страшное лето 1944-го… Александр Зорин не знал, что это задание будет последним для него как для командира разведгруппы. Провал, приговор. Расстрел заменяют штрафбатом. Для Зорина начинается совсем другая война. Он проходит все ужасы штрафной роты, заградотряды, предательства, плен. Совершив побег, Саша и другие штрафники уходят от погони, но попадают в ловушку «лесных братьев» Бандеры. Впереди их ждет закарпатский замок, где хранятся архивы концлагерей, и выжить на этот раз практически невозможно…
Диверсант… Немногим это по плечу. Умение мастерски владеть оружием и собственными нервами, смелость и хладнокровие, бесконечное терпение и взрывной темперамент в те секунды, когда от тебя, и только от тебя, зависит победа над смелым и опасным врагом…