Будь проклята, Атлантида! - [9]

Мать Севза была из племени румяных борейцев, что живут к востоку от нас и тоже кочуют по тундре, но не с оленями, а с лошадьми. Из рабынь-бореянок, привезенных в Землю Посередине, вождь, про которого говорят, будто он держит на плечах атлантское небо, выбрал красивейшую по имени Рея. Когда она родила ему сына, колдуны предсказали, что этот сын, возмужав, победит отца. Тогда Хроан велел утопить новорожденного. Но Рея обманула мужа – завернула в меха камень и кинула в воду, а сына спрятала.

Сперва Севз рос в Атлантиде. Но когда он возмужал, у него стала расти густая борода, а вы видели – у атлантов их плоские лица почти безволосы. И тогда Севза тайно увезли на родину матери и открыли ему – кто он. Сын Реи захотел узнать волю духов. Он поднялся на гору Олинф, и там вокруг него обвились молнии. Но они не сожгли Севза, а признали его власть. С тех пор он готовился к битве с титанами – так зовутся помощники Хроана.

Сына Реи признали законным правителем многие узкоглазые, в том числе Бронт, один из вождей Тара. С его помощью Севз овладел крепостью и освободил пленных вождей, меня и Мать бореев, круглощекую Гехру, и копьебородого пеласга Посдеона, и курчавого черного Айда, вождя коттов, и Хамму, Мать бритоголовых либов, и белую колдунью яптов Даметру. Мы смешали кровь на каменном ноже и стали сестрами и братьями, а Севза за мощь назвали старшим братом, и Гехра, которой обычаи не запрещают мужчину, стала ему и сестрой и женой.

Мы набрали войско из всех, кому была не по вкусу власть Хроана, разрушили много атлантских укреплений, освободили множество невольников.

Мы шли через земли разных племен, и всюду самые смелые воины присоединялись к нам. В земле племени рыбаков, оолов их матери прислали нам мужчин во главе со Самадром. Оолы упрямы и недоверчивы, но Севз сумел с ними поладить. Вокруг Айда собралось много коттов, которые живут на юге за морем. Я не знаю, почему духи окрасили их в цвет ночи. В них много силы, доброты и громкого смеха.

А когда, наконец, мы вступили в Гийскую землю, мои дети из родов Лисы, Изюбря и Барса на быстрых оленях двинулись за мной…

Дети Куропатки! – Мать гиев подняла глаза от огня. – У вас осталось мало мужчин, и я не зову их с собой. Но пусть из ваших мальчиков растут сильные воины, ведь никто не знает, когда кончится бой!

Быстро светало. Из лощины, в которой бежала невидимая река, поднимался туман. Облака на восходе стали розовыми. Гезд протянула руки к костру, чтобы произнести заклинание, помогающее взойти солнцу. И тут весь род обернулся к Ору. Он вскочил и побежал, чувствуя обиду и жалость к себе. Ноги сами повернули к лагерю Севза.

Войско стояло на берегу моря отрядами по племенам. Дозорные гиев узнали Ора и пропустили к кострам. Там уже толпились проснувшиеся воины, вкусно потрескивая, жарилась оленина. Гонд осматривал верховых и вьючных оленей. Он приветливо поздоровался с Ором:

- Будь неутомим, охотник! Решил идти с нами? – Гонд взял юношу за плечо, раздвинув воинов, сказал:

- Накормите нового брата.

Все обернулись, разглядывая смущенного новичка.

- Это Ор. Он привел наше войско на помощь Куропаткам.

Немолодой гий с коротко подрезанной седеющей бородкой шагнул к Ору. Тот с удивлением увидел на щеках воина дыры со сморщенными краями.

- Я, Чаз, беру тебя в племянники, - сказал Рваные Щеки.

После еды Чаз дал юноше тугой атлантский лук, три стрелы и каменный топорик. Потом оба пошли в стойбище и нашли Оз в землянке с ранеными.

- Этот охотник пойдет с нами, - сказал Чаз, - дай ему оленя.

- Ор? Но он еще не охотник. Это против обычая, чтобы мальчик шел одной тропой с воинами! – Ор съежился, ожидая, что Чаз откажется от него, но тот лишь усмехнулся изуродованным лицом:

- А знаешь ты, мудрая, что я тоже мальчик? Двенадцать зим мне было, когда борейцы схватили меня и отдали атлантам. Я таскал воду на их взрыхленные земли, а потом ломал камень в брюхе горы и получил вот эти красивые дырки за непокорность – и все оставался ребенком. Ты бы не взяла меня на охоту? – Чаз старался соблюсти почтительность к Матери, но в голосе его сквозила издевка. – А Севз взял меня, и я пошел тропой войны и убил семерых узкоглазых – все оставаясь мальчиком… Дай этому ребенку оленя, Оз. Он уже показал хорошие клыки. А матерых охотников оставь себе – ловить зайцев и копать коренья.

Удивленный Ор видел, что Матери нечем ответить на насмешку.

Они взяли Плясуна – четырехлетнего оленя, обученного возить всадника.

- Завтра тронемся с восходом, - сказал Чаз, уходя.

- Иди сюда, охотник, позвала Оз.

Она назвала его охотником! Красный от гордости и смущения, Ор шагнул вслед за ней в полумрак землянки.

- Я хочу дать тебе напутствие, - сказала Мать, когда они сели на шкуры у огня. – Говорят, будто, когда мать моей матери еще не родилась, длиннозубая тигрица похитила из стойбища мальчика. Все думали, что она убила его. Но через много зим он вернулся к родичам сильным и хитрым охотником. Он научил их делать луки и удачливые снасти для ловли рыбы и стал большим вождем. Матери всегда спрашивали его совета, хотя… - Оз, наклоняясь к Ору, закончила шепотом: - хотя он так и не прошел Испытания. Возможно, что и тебя духи посылают этой тропой. Постарайся узнать тайны узкоглазых и принести родичам. Может быть, тогда мы станем сильнее, и никто не решится напасть на нас.