Брусилов - [111]

Позднее он скажет, что в эти дни его «не очень тревожили». Тем не менее дом несколько раз подвергался ружейному обстрелу: кому-то почудилось, что с чердака дома стреляют. В связи с этим в дом несколько раз приходили с обыском красногвардейцы, но ничего подозрительного не нашли; с генералом обходились вежливо.

Тем временем дело шло к концу. Контрреволюционеры теряли одну позицию за другой. Тщетно ожидал Рябцев Обещанные Ставкой подкрепления. Вечером 2(15) ноября контрреволюционеры запросили пощады. Бои кончались, и в этот-то момент с Брусиловым произошло несчастье.

В шесть часов вечера 2 ноября во время обстрела штаба Рябцева мортирный снаряд попал в дом Брусиловых, пробил три стенки и, по счастью, разорвался в коридоре, делившем квартиру на две части. Осколки снаряда в нескольких местах перебили правую ногу Брусилова ниже колена.

Тотчас же на помощь пришли санитары из советского отряда «Красного Креста» и перенесли раненого в здание лицея, где ему и была сделана первая перевязка. Но в лицее было столько раненых и условия содержания были столь плачевны, что близкие Брусилова не хотели его там оставлять. Надежда Владимировна Брусилова проявила тут присущую ей напористость и решительность. По улицам, где еще не стихла перестрелка, она на автомобиле отправилась в ВРК Замоскворецкого района, предстала перед комиссаром Б. М. Волиным (Фрадкиным) и просила его разрешить перевезти раненого генерала в клинику на Молчановке. Волин разрешил, но автомобиль конфисковал.

Утром 3 ноября, когда в Москве наконец стихла перестрелка, к раненому прибыл крупный хирург Руднев. Брусилова на носилках перенесли в лечебницу Руднева, где ему немедленно сделали операцию. Положение раненого оказалось серьезным, заходила даже речь об ампутации ноги. Но у старого генерала здоровье оказалось хоть куда, он быстро пошел на поправку, и спустя несколько дней его жизнь уже была вне опасности. Ранение, однако, оказалось тяжелым.

На долгие восемь месяцев Брусилов оказался прикованным к постели в клинике Руднева. Причудлива судьба людей: на двух войнах бывал генерал Брусилов, видел множество смертей и ранений, но сам не получил даже царапины. И вот теперь в собственном доме настигли его осколки случайного снаряда, выпущенного в третьей, самой тяжелой и страшной войне, которую придется пережить Брусилову, — войне гражданской. «Я свое получил», — будет повторять Брусилов.

Пребывание в клинике не мешало Брусилову следить за происходящим. А в России совершаются события одно другого диковиннее. Триумфальным маршем идет по стране Советская власть, народ России в подавляющем большинстве поддерживает ее, и сопротивление внутренней контрреволюции подавляется быстро и относительно легко. Разбит и бежал в середине января 1918 года в оренбургские степи атаман Дутов; попробовал организовать на Дону сопротивление Каледин — и к концу того же месяца разбит и он; 26 января выбросили из Киева украинские рабочие и крестьяне Центральную Раду…

Близится весна 1918 года, и Советская власть день ото дня становится сильнее. Но новый путь, сулящий человечеству освобождение от власти капитала, не нравится, не может нравиться Ротшильдам и Дюпонам, Рокфеллерам и Нобиле… И, повинуясь их воле, правительства Германии и Австро-Венгрии, с одной стороны, Англии, Франции, США и Японии — с другой, объединяются в неприкрытом, яростном желании подавить революцию в России, навязать ее народам свою волю. Сделать это, однако, можно только одним путем — развязав в стране гражданскую войну. Они готовы пойти на все, на любые траты, на любые преступления, лишь бы остановить, задушить, распять этот непонятный, проклятый народ России, этих большевиков, взявших на себя бремя освобождения человечества от ига золотого тельца. И развязанная, поддержанная, прикормленная империалистами гражданская война расползается, растекается, распространяется по стране.

Первыми — они всегда спешили быть первыми в таких случаях — начинают германские империалисты. Уничтожение Советской Республики для них дело жизни или смерти, так как народная революция назревает в самой Германии. И германско-австрийские войска, использовав повод, предоставленный им предательской политикой Троцкого на переговорах в Бресте, начинают наступление. Старой армии, по существу, нет, последние ее части уходят под нажимом германцев без боя; новая, Красная Армия еще очень слаба и не может задержать продвижение интервентов. Положение угрожающее, и Советская власть принимает ряд мер к развитию и укреплению Советских Вооруженных Сил, в том числе привлекает к работе и военных специалистов старой армии.

Последнее было делом исключительно важным для молодого государства трудящихся. В самом деле, ведь опытный солдат старой армии, будь он даже беспредельно предан революции, не сможет составить боевой приказ для полка, дивизии, армии, не сумеет рассчитать данные для артиллерийской стрельбы целого корпуса, не разберется в военной топографии. Творческие силы русского трудового народа безграничны, пройдет немало времени, и бывшие унтер-офицеры Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, Василий Блюхер и многие-многие иные поведут в бой свои полки, а потом и армии, и как еще поведут!