Бросок на Альбион - [108]

В церкви остался Вильгельм Нормандский, архиепископ, несколько нормандцев и саксов-монахов, трепетавших от страха. Да и сам Вильгельм чувствовал себя неспокойно. Голос его дрожал, когда он давал клятву обращаться со всеми народами Альбиона так же хорошо, как и с нормандцами. Но клятву он такую дал. Во всеуслышание. Как и Гарольд когда-то. Нарушать ее он – рыцарь! – король! – не мог. Коронация закончилась. Пожары еще тушили.

В тот же день король Англии повелел бросить в тюрьму заложников, обложил всех граждан огромной данью. То были его первые и, пожалуй, самые мягкие указы. Свою клятву он, естественно, нарушил, но клятвопреступником… не стал. Вечером Вильгельм со своими рыцарями вышел из города, разбил лагерь, и стал ждать, когда строители возведут для него замок в черте города. Очень предусмотрительным он был человеком, как и положено людям коварным, особенно, королям.

КАК СОЗДАТЬ СЕМЬЮ

«Относительно каждого предмета можно высказать два противоположных суждения и доказать истинность любого из них».

Протагор из Абдеры. Древнегреческий философ-софист. V в. до н. э.

«Природа наделила невинность речью, а злодеяние – безмолвием».

Апулей. Древнеримский писатель. II в. до н. э.

Дальнейшие события на Альбионе убедительно доказали всем, кто в той кутерьме жестоких дел, суровой работы еще не способен был думать, что на самом-то деле на острове не было (и могло ли быть?!) ни единого народа, ни даже семьи народов…

Не прошло и несколько дней после коронации Вильгельма, как к нему явились с клятвой верности Эдвин и Моркар. Это порадовало нового короля. Он догадывался, на что надеются и на что рассчитывают графы Нортумбрии и Мерсии, изъявив ему покорность. Мы против тебя не воевали и не воюем, и ты не мешай нам править в наших областях по нашим законам и обычаям. Помогать тебе будем во всем. Не поняли Эдвин и Моркар, что вторжение нормандцев на Альбион в корне отличается от всех налетов всех врагов во все времена. Не знал этого и архиепископ Йоркский Альред, короновавший победителя. И никто не знал. Кроме Ланфранка и Вильгельма, который после долгих разговоров с учителем, кажется, уяснил себе, в чем видит монах разницу между покорением какого-либо народа и завоеванием страны.

Никто не знал и не догадывался о том, что произойдет на Альбионе в ближайшие годы, может быть, потому, что подобные деяния удавались за всю историю человечества лишь единицам, а уж на Альбионе со времен кельтов и до 1066 года такого еще не было. Вильгельм Незаконнорожденный взял на себя историческую ответственность…

Ничего этого не знали люди. И, может быть, именно это обстоятельство в значительной степени облегчило дюку Нормандии его тяжкую дорогу к великой цели.

Еще новый замок короля не был построен, а по юго-восточным областям острова уже ездили отряды нормандцев. Они хозяевами прибывали в города и селения, составляли со всей тщательностью списки имущества участников битвы при Гастингсе, погибших в бою, а так же тех, кто по разным причинам не успел на битву. Каким образом добывали они сведения, особенно последние? Поначалу люди не скрывали от них ничего, но вскоре одумались. И в дело вступили нормандцы, проживавшие в городах и селениях Альбиона, а так же предатели. От страха за жизнь свою и детей своих, да и за деньги они выдавали соотечественников. Это было.

Вильгельм издал указ, согласно которому дети погибших в битве навсегда лишились отцовского наследства. Участникам сражения была высочайшей милостью дарована жизнь. А не успевшие на склон Сенлака получили надежду верноподданническим поведением и трудом на благо короля и короны добыть право передать наследство детям, хотя сами они лишились своих владений.

Все доходы, добытые в результате этих мероприятий, Вильгельм щедрой рукой раздал нормандцам в качестве оплаты за ратный труд. Он, действительно, был очень щедрым. Часть богатств он отправил папе Римскому Александру. Не поскупился король Англии и по отношению к церквам Нормандии, Бретани, Франции, служившим молебны за успех вторжения его войска на Альбион. Он послал церквам кресты, сосуды, золотую парчу. Всех наградил новый король, всех. Нормандцы принимали от него богатые дары с чувством выполненного долга. Людская молва вмиг облетела материк. Щедрость Вильгельма покоряла, одурманивала. Это было очень важно. Дела на Альбионе только начинались.

Единственным человеком, отказавшимся от добычи, был рыцарь Гильберт. Он так сказал: «Я отправился за своим сеньором по обязанности, и краденое добро мне не нужно». Бывали и честные люди в истории человечества. Вильгельм расстался с Гильбертом по-доброму, хотя такие люди были опасны для дела, на которое замахнулись они с Ланфранком. Гильберт сын Ричарда выполнив воинский долг, вернулся в Нормандию, принял имение отца и прожил в заботах о хлебе насущном долгую жизнь, ни на секунду не сомневаясь и не раскаиваясь в том, что не позволил себе разбогатеть и возвыситься на крови людской.

Всю зиму 1066-1067 годов Вильгельм провел в дороге. Он объезжал свои владения, руководил строительством крепостей, разоружал жителей. Никто еще не догадывался, в какую беду попала страна, хотя бесчинства нормандцев могли бы насторожить всех уже тогда, в первую зиму.