Брошенная в бездну - [43]

Назан зарыдала:

– Отправьте меня к моей тёте, мамочка!

– Конечно, дитя моё! – с облегчением вздохнула Хаджер-ханым. – Поедешь, обязательно поедешь. Делать-то больше нечего. Но знай, сердце у меня кровью обливается… горевать по тебе буду. Ведь такой почтительной невестки, такой хорошей хозяйки, такой умницы…

Назан с воплем бросилась на шею Хаджер-ханым.

– Успокойся, дитя моё, перестань! Ты и меня до слёз доведёшь.

– Попросите Мазхар-бея, умоляю вас, чтобы он не отнимал у меня Халдуна.

– Эх-хе-хе! Мне самой тяжело расставаться с внуком. Но, что поделаешь, ты мать. У тебя на него больше прав. Только не спеши, посмотрим, как всё обернётся. Гнев у Мазхара быстро проходит. Поживёшь у тётки, а там… не успеешь оглянуться, как получишь от него телеграмму: «Срочно выезжай!» Сядешь в поезд, и снова дома. Между мужем и женой всякое бывает. Ведь вы друг для друга, словно свет для очей. Он без тебя не может, а ты без него…

Назан так хотелось верить свекрови. Значит, думала она, если не отдадут Халдуна – ничего страшного. Через некоторое время она, быть может, вернётся.

Взяв на руки сына, она опять пошла в комнату свекрови. Мальчик прошептал, утирая своими маленькими ладошками материнские слёзы:

– Я совсем не люблю папу.

– Как не любишь? – с испугом спросила Назан.

– А зачем он бьёт тебя!

– Если я ещё раз услышу такие слова…

– Что тогда?

– Я не буду твоей мамой!

– Ты возьмёшь себе других ребят?

– Ну конечно.

Халдун обхватил шею матери ручонками.

– Не надо, мамочка! Я не стану больше так говорить! Только оставайся моей мамой!

Кто-то постучал в наружную дверь. Назан хотела было пойти открыть, но вовремя сдержалась, ведь теперь она была посторонней в этом доме…

Пришла Наджие. Поднимаясь с ней наверх, Хаджер-ханым приложила палец к губам. Наджие сдержала готовый сорваться с языка вопрос. Ночью она слышала шум, крики Мазхар-бея. До самого утра они с мужем строили догадки, что же всё-таки произошло у соседей?.. Сейчас Рыза ждал от неё новостей…

Женщины молча вошли в кухню.

– Тётушка, что у вас тут случилось ночью? – спросила Наджие, сгорая от любопытства.

Хаджер-ханым и внимания не обратила, что её опять назвали тётушкой.

– Сын дал развод Назан! – выпалила она.

У Наджие даже дыхание перехватило.

– О аллах!

– Да, дал ей развод от трёх до девяти лет.

– Что же за причина?

– Он застал Назан, когда та зашивала в подкладку пиджака амулет.

– А где же она его достала? – спросила Наджие с дрожью в голосе.

– О, у неё руки длинные, дочь моя! Говорит, купила у какого-то уличного торговца…

Наджие облегчённо вздохнула: «Значит, не проговорилась!»

– Ну и глупа же! – продолжала Хаджер-ханым. – Муж домой пришёл чуть не под утро, а ей, видно, дня не хватило, чтобы это обстряпать. Только прилёг, а она в кухню и давай зашивать. Будто не могла выбрать время поудобнее! Как он бил её, как бил! Если бы не я, наверняка убил бы насмерть. Всю жизнь должна за меня богу молиться.

– А что теперь будет? Ведь Назан нельзя оставаться в вашем доме.

– Отправим её к тётке.

– Мальчишку-то она, конечно, с собой возьмёт?

– Аллах ведает! Это их личное дело. Конечно, он мой внук, люблю я его, жить без него не могу, но…

– Наверно, Мазхар-бей опять женится? – перебила её Наджие.

Хаджер-ханым обозлилась:

– Типун тебе на язык! Уж коли открыла рот, так говори о чём-нибудь хорошем. Зачем ему жениться? Зачем?

Наджие молчала, стараясь скрыть своё торжество. Теперь-то, думала она, Жале зажмёт Мазхара в кулак!

– Ну и новости! – с порога закричала Наджие, вбегая к себе.

Рыза спрыгнул с кровати:

– Дал развод?

– От трёх до девяти!

– Не может быть!

– Клянусь аллахом! А как бил её, как бил!..

– Может, ещё передумает?

– Скажешь тоже! Учинил такой скандал – и вдруг «передумает»!

– Это, пожалуй, верно. Сейчас я быстренько оденусь…

– Небось, побежишь в пансион?

– А как же! – торопливо проговорил Рыза, сбрасывая ночную сорочку и натягивая брюки.

– Назан-ханым, Назан-ханым! – кривляясь, передразнивала кого-то Наджие. – Что мне проку было от такой ханым? Вот девица из бара, говорят, щедрая… По всему видно – простая душа!

– А из-за чего он всё-таки дал ей развод? – вдруг остановился Рыза.

– Э, да всё дело в самом обыкновенном амулете. Она хотела зашить его в пиджак Мазхар-бея, а он её поймал.

– Вот тебе и раз! – изумился Рыза. – Так значит, она не из простушек. Ведь и глаз от земли не подымала, а туда же – привораживать мужа вздумала! Вот тебе и тихоня! Правду люди говорят, чужая душа – потёмки.

Рыза оделся и убежал.

Скорей бы добраться до пансиона и первым сообщить Жале эту новость! Нужно обязательно завоевать её расположение! Ведь если она станет женой Мазхар-бея, то им с Наджие тоже кое-что перепадёт. Жена как-нибудь вотрётся в дом адвоката, будет там есть и пить. А он сам прокормится в баре. Глядишь, года через два они скопят деньгу и откроют кабачок…

Вот и пансион! Рыза постучал. Из окна высунулась голова Несрин:

– Кто там?

Увидев подружку и наставницу Жале, Рыза постарался сказать как можно спокойнее:

– Это я, открой!

Жале, лежавшая в кровати, спросила:

– Кто там пришёл?

– Твой! – ответила Несрин.

– Мой? Какой ещё мой?

– Гарсон Рыза. Разве он не твой?