Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда - [77]

Новый броневой колпак наводчика 6-дм башни «Славы» уменьшенного размера (копия подлинного чертежа)

Следует отметить, что исследование деятельности «Славы» и происходившего на борту линкора в 1917 г. серьёзно затрудняется невозможностью изучения вахтенных журналов корабля за этот год, за практически полным их отсутствием. Это и неудивительно. Линкор, как и весь флот, прошёл через несимпатичный период революционного брожения, митинговщины, неразберихи и упадка службы, что неминуемо должно было отразиться на страницах главного документа корабля. Вся неприглядность периода «владычества комитетов» с её анархией, бездельем, пустыми и напыщенными резолюциями бесконечных собраний не могла не вызывать объяснимого стремления со стороны властей в советскую эпоху к тому, чтобы оградить познание любого исследователя от изучения вахтенных журналов, бесстрастно обнажающих повседневную действительность. Это предположение подтверждается отсутствием в фондах РГАВМФ и журналов собратьев «Славы» по 2-й бригаде — «Андрея Первозванного», «Республики» и «Гражданина». Как подтверждение можно рассматривать и единственное исключение — наличие (в фильмокопии) вахтенного журнала «Славы» за период с 13 сентября по 4 октября 1917 г., оставляющего исследователю действий линкора в Моонзундской операции хоть что-то.

В начале июня «Слава» получила предписание штаба флота вновь готовиться к походу в Моонзунд на усиление корабельной группировки сил Рижского залива. Команда линкора восприняла эту новость крайне болезненно, обосновывая свои протесты предшествующей двухлетней вахтой корабля на передовой. В то же самое время оба её «собрата» по бригаде («Андрей Первозванный» и «Республика» — бывший «Павел») до сих пор ещё не принимали участия в боях, в то время как их команды «занимались лишь политикой, агитировали против войны и призывали брататься с немцами».

13 июня на митинге матросы вынесли резолюцию: «Весь личный состав… линейного корабля „Слава“ признаёт назначение нашего славного корабля с нами вместе в Рижский залив несправедливым ввиду того, что „Слава“ и вся команда защищала Рижские воды 16 месяцев, о чём знает не только Балтийский флот, а вся Свободная Россия, и теперь находит справедливым, чтобы пошли в Рижский залив исполнять святой долг перед Свободной Родиной один из кораблей „Республика“ или „Андрей Первозванный“, так как они тоже смогут пройти по каналу. К тому же вся команда „Славы“ никогда не отказывается, хотя бы в любой момент пришло назначение, идти в бой, который и выполнит, насколько хватит сил и насколько способна боевая мощь нашего славного корабля, но лишь только вне Рижского залива… А также вся команда „Славы“ готова идти в Рижский залив, но лишь тогда, когда будет там защищать один из выше названных кораблей, и если ему будет нужна боевая помощь, тогда наш доблестный корабль пойдёт и проявит свою боеспособность, как уже и проявлял во время 16-месячного защищения Рижского побережья, хотя и считают наш корабль вооружённым слабее других и ввиду этого посылают нас вторично в Рижский залив. Нет, мы не допустим этого, чтобы мы и наш корабль был слабее других; мы уверены, что и здесь сумеем проявить доблесть нашего корабля, и будем стоять, а если будет нужно, то и помрём за свободу России» (столь пространная цитата приведена в качестве образчика бумаготворчества судовых комитетов «романтического» периода революции). [257]

Центральный комитет Балтийского флота (ЦКБФ), следует отдать ему должное, занял по отношению к резолюции команды линкора резко отрицательную позицию. Вопрос слушался 23 июня 1917 г. Поскольку в состав КЦБФ входил и представитель «Славы» — комендор А. И. Тупиков, дебаты получились весьма эмоциональными. Заслушав делегатов линкора, ЦКБФ «после продолжительных прений» вынес резолюцию о том, что «данный вопрос есть чисто оперативный и, как таковой, согласно уставу ЦКБФ… является единоличной сферой деятельности командующего флотом, а потому предлагает линейному кораблю „Слава“ выполнить данное ему назначение». При этом члены ЦКБФ увещевали «неосторожных товарищей не обсуждать вопрос о посылке „Славы“ на улицах, т. к. эти сведения могли дойти до врага». [258]

Перед отбытием линкора в Рижский залив его резко полевевшая за последние дни команда сумела отличиться, поддержав резолюцию дредноута «Петропавловск» с требованием немедленно прекратить начатое 18 июня Временным правительством на сухопутном фронте наступление и окончить войну. Это вызвало резкое раздражение властей, которым своенравие матросской вольницы было уже поперёк горла. Оба линкора с примкнувшим к ним «Республикой» (наиболее большевизированным) были заклеймены А. Ф. Керенским как «враги Родины и революции», и от них потребовали немедленно отозвать свои «изменнические» резолюции, в противном случае грозили объявить «вне закона». К делу вновь подключился ЦКБФ, конфликт удалось замять.

Весь июнь на «Славе» бурлили митинги — идти или не идти в Моонзунд. Потребовались многодневные увещевания офицеров в необходимости следования приказам, разъяснения того, что более крупные «Андрей» и «Республика» до сих пор не в состоянии пройти Моонзундским каналом. И только после заявления капитана 1 ранга В. Г. Антонова о его твёрдом намерении покинуть корабль, запятнавший себя государственной изменой в виде невыполнения боевого приказа, команда, вразумлённая твёрдой позицией выбранного ею же командира и настояниями ЦКБФ, наконец приняла 24 июня резолюцию о выступлении в Рижский залив и заявила командиру «Славы» о том, что «с ним она готова идти куда угодно».