Бриллианты имперской короны (др. перевод) - [10]

— Я пошлю его Этьену, — решила Николь. — По цвету он больше подойдет к его костюму.

Она подала знак даме из своего окружения и шепотом дала ей указания. Этьен, сидевший в соседней ложе, зевнул, прикрыв рот рукой. Он уже решил, что Пеленг будет нагонять на него скуку.

Перед концертом Мейстрал и Николь приятно позавтракали, обсуждая свою жизнь, старые времена, старых друзей. Мейстрал обнаружил, что у Николь была тенденция предполагать, что он знает о состоянии дел Диадемы больше, чем он знал на самом деле, однако, по его мнению, ему удалось довольно хорошо скрыть свое невежество. Он и вправду не следил за сплетнями.

Мейстрал откинулся, почувствовав, как кресло подстроилось под очертания его тела. Он бросил взгляд через холл и увидел графиню Анастасию в одной ложе с бароном Синном. Графиня пристально посмотрела на Мейстрала своим ледяными голубыми глазами. По его нервам мгновенно пробежал сигнал тревоги. Он поклонился, и графиня кивнула в ответ.

Она называет меня отклонением, подумал Мейстрал. Это ведь Хосейли сделали Элвиса частью Высокого Обычая, вычеркнув из него Шекспира. Возможно, раздумывал Мейстрал, потому что во времена Шекспира было слишком много успешных восстаний против монархов. Элвис же был мнимым повстанцем и в конце концов сделался одним из столпов общественного порядка.

Мейстралу очень правился Шекспир, он читал его в новом переводе Максвелла Аристида. Особенно хороши, на его взгляд, были комедии. Как он полагал, это свидетельствовало о его низменных вкусах. Большинство людей находили их недостаточно утонченными.

Вестибюль был отделан красной кожей и полированной бронзой в количествах, излишних даже для украшения. Информационные шары неловко бились под низким потолком, разглядывая толпу в антракте. Половина публики, пробыв здесь достаточно долго, чтобы убедиться, что их присутствие не осталось незамеченным, воспользовалась возможностью ускользнуть от непостижимого представления.

Мейстрал потягивал холодный напиток. Его ленивый взгляд медленно скользил по толпе, отмечая туалеты, аксессуары, драгоценности и мысленно делая заметки.

— Да, — сказал он. — Драматург, и очень хороший. Органы практики Созвездия снова открыли его, и велели Аристиду перевести.

— Я поищу его, сэр, — сказал Пьетро Кихано. Он наморщил лоб и потянул себя за нижнюю губу. — Как вы думаете, это что-нибудь, связанное с политикой, сэр?

— Ничего явного я не увидел. Но Хосейли зачем-то похоронили его, так что, кто знает?

Пьетро снова потянул нижнюю тубу. Мейстрал проследил направление его взгляда и увидел Амалию Йенсен, беседовавшую с лейтенантом Наварром. Наварр кивнул и улыбнулся в ответ на что-то, сказанное мисс Йенсен. Складка на лбу Пьетро стала глубже. Мейстрал допил свой стакан.

— А теперь извините меня, сэр, — объявил он. — Мне надо пойти посмотреть, не нужно ли Николь прохладительного.

— Конечно, — пробормотал Пьетро, потом оторвал взгляд от мисс Йенсен, и его лицо слегка прояснилось. — Она самая восхитительная партнерша в танцах, сэр. Прошу вас, передайте ей мои наилучшие пожелания.

— Разумеется.

Мейстрал пробрался туда, где Николь давала эксклюзивное интервью одному особенно настойчивому информационному шару.

— Конечно, мы старые добрые друзья, — говорила она. — Боюсь, что дальнейшие мои комментарии будут неуместны. — Это было сказано с сомнением, с легким волнением в глазах. Нюансы, подумал Мейстрал. Когда-то он считал, что Николь очень хорошо с ними справляется, но за последние четыре года она стала настоящей артисткой.

После интервью шар уплыл прочь, и Николь взяла Мейстрала под руку. Тот передал ей слова Пьетро.

— Отвратительный танцор, — заметила Николь. — Он все время путался в собственных распроклятых башмаках.

— Я уверен, что благодаря тебе он выглядел хорошо.

Глаза Николь блеснули:

— Я тоже в этом уверена, — она похлопала Мейстрала по руке. — Видишь вон там нашего друга из Разведки Открытых Морей?

Мейстрал снова посмотрел на Лейтенанта Наварра, по-прежнему внимательно слушавшего Амалию Йенсен.

— Конечно.

— Сделай мне одолжение, подойди к нему и пригласи поужинать со мной сегодня вечером. Я бы сама это сделала, да только шары уж точно заметят, а потом от них не отвяжешься — совсем замучают беднягу.

Четыре года назад, подумалось Мейстралу, Николь ни за что бы не попросила о таком мужчину. Для этих целей у нее имелась свита. Он снова вспомнил о ранее принятом им решении и порадовался, что оно, как выяснилось, совпало с ее собственным.

— Разумеется, — сказал Мейстрал. — А когда?

— Тридцать или где-нибудь в это время, — Николь улыбнулась. — Я пригласила бы тебя, но уверена, что ты будешь занят.

Мейстрал улыбнулся ей в ответ:

— Боюсь, что мои дальнейшие комментарии будут неуместны.

— Я так и думала, — со знающим видом заметила Николь и похлопала Мейстрала по локтю. — Но я бы с радостью повидалась с тобой завтра. Позавтракаем еще раз?

— Буду счастлив.

Николь бросила взгляд вверх и увидела вплывающие новые информационные шары. Лицо у нее не то чтобы вытянулось, но приняло более собранное выражение, менее непринужденное. Менее восторженное.

— Принеси мне, пожалуйста, шампанского, Дрейк, хорошо? — попросила Николь. Ее голос был просто шелковым. Мейстрал обнюхал ее уши — в конце концов, мероприятие устраивалось по Высокому Обычаю, — потом отвесил поклон и удалился.