Брат Посвященный - [13]

Раз за разом встречаясь с противниками, Суйюн начал чувствовать, как поток энергии ши внутри него набирает невиданную ранее мощь. Юный монах осознал, что ярость соперников позволяет ему черпать силу из какого-то неизвестного источника, словно из колодца, который открывается только в минуты настоящей опасности. Он повергал одного бойца за другим, и посмотреть на победы Суйюна теперь собирались целые толпы.

Готовясь к поединку с лейтенантом из стражи Сёнто, Суйюн заметил, что его учитель пристально смотрит в гущу зрителей. Проследив за взглядом наставника, Суйюн увидел стражников в синей форме, окруживших мужчину, девушку и старого монаха-ботаиста.

— Будь осторожен, — предупредил инициата перед выходом на площадку брат Сотура. — Неизвестно, какое обучение он прошел.

Суйюн послушался наставника и отнесся к поединку с удвоенным вниманием. Впрочем, опасения Сотуры были напрасны. Соперник оказался сильным — возможно, даже сильнее всех, с кем юный монах сталкивался до сих пор, — но все-таки был обычным единоборцем и использовал лишь тактику сопротивления.

После этого остался только один поединок — тот самый, в котором Суйюн встретился с императорским гвардейцем. Он знал, что соперник имеет физическое преимущество — Яку Катта возвышался над маленьким монахом, будто великан, однако как только Суйюн вступил в круг, то моментально потерял фокус — как и у тигра, за сходство с которым Яку получил свое прозвище, у императорского гвардейца были серые глаза. Юный монах еще никогда не видел людей с глазами иного цвета, кроме карего.

Скоро стало очевидно, что Яку Катта сражается гораздо лучше стражника из Дома Сёнто. Он действовал быстрее, много быстрее, чем все предыдущие противники Суйюна. И решения он принимал так же молниеносно, изменяя направление атаки на середине броска и двигаясь с совершенной грацией кошки. Несмотря на это, Суйюн отражал все удары, наносимые и руками, и ступнями. Яку держался на расстоянии, отскакивая назад после каждого натиска. Скорее всего он уже изучил соперника и теперь намеренно затягивал поединок, рассчитывая, что монах сделает ошибку. Но сравниться в терпении с монахом ордена ботаистов не может никто.

В конце концов Яку сам допустил ошибку и обнаружил, что загнал себя в угол. Однако он не собирался сдаваться и яростно боролся, стараясь добиться преимущества и отчаянно используя каждую каплю своего мастерства и опыта. Отражая очередную мощную атаку, Суйюн отвел удар соперника и вдруг понял, что произошло что-то необыкновенное. Все случилось без единого прикосновения — как будто он отклонил удар с помощью одной только энергии ши!

Яку дрогнул. Заметить это мог только тот, кто владел искусством замедлять время — нерешительность противника мгновенно исчезла, — но Суйюн успел ее почувствовать. Черный Тигр дрогнул! От удивления Суйюн на долю секунды оцепенел, и это позволило сопернику прийти в себя. Впрочем, исход схватки был предрешен. Поединок вскоре закончился — уверенность в своих силах покинула Яку.

Суйюн знал, что заработал победу для ордена, и надеялся, что она поможет вернуть уважение к последователям Ботахары, что, в сущности, и служило конечной целью участия в состязаниях. Как и положено, инициат не ощущал личной гордости за свой успех. Более того, многолетняя выучка заставляла его испытывать мучительные сомнения: что случилось с Яку Каттой на площадке?

Только через несколько дней Суйюн осмелился заговорить об этом с братом Сотурой:

— Можно ли отразить удар лишь силой ши, без телесного контакта?

Мастер ши-кван задумался на миг, как будто вопрос представлял чисто теоретический интерес.

— Не знаю. В истории такие случаи не упоминаются, их нет даже в записях Просветленного Владыки. Судя по всему, сие недостижимо, Суйюн-сум, тем не менее это хороший вопрос для медитации.

Суйюн решил, что в тот момент его восприятие было искажено накалом боя. Иначе учитель непременно заметил бы необычное.

И все же после поездки Суйюн почувствовал, что отношение к нему брата Сотуры неуловимо изменилось. Он по-прежнему оставался младшим инициатом, но обращался с ним наставник по-другому, будто юный монах завоевал какое-то особое уважение. Это льстило Суйюну и одновременно беспокоило его.

Стая морских птиц вспорхнула с носа корабля и рассыпалась над водой. Суйюн отогнал прочь воспоминания, опасаясь, что они нарушат подобающую монаху смиренность, и перевел взгляд на облака, которые бежали в небе, закрывая луну.

Сейчас он снова плывет в империю, на этот раз — чтобы поступить на службу к человеку, которого брат Сатакэ охарактеризовал так: «… бесконечно сложная натура, полная неожиданностей, как третий ход в игре ги-и». Описание подошло бы для всех предков Сёнто на протяжении многих веков, еще с тех старинных дней, когда впервые возник Дом Сасэй-но Хёнто. К тому времени, когда династия Мибуки объединила под своей властью Семь Королевств, Сасэй-но Хёнто превратились в Сёнто и сделали то, что впоследствии стало одной из многих родовых традиций, — выдали старшую дочь замуж за наследника императора Мибуки.

Хаката Мудрый был советником у главы четвертого поколения Дома Сёнто и посвятил свой великий труд «Аналекты» сюзерену. История Сёнто шла своим чередом долгие века. Другие кланы появлялись, достигали расцвета, а затем угасали — порой не успевало минуть и года, как никого не оставалось, — однако Сёнто прочно стояли на земле. Конечно, бывали времена, когда им казалось, что они впали в немилость к богам, но полоса неудач вскоре проходила, и Дом Сёнто неизменно возрождался, становясь еще богаче и сильнее, чем прежде. Среди Великих Домов империи Ва подобной жизнестойкостью отличались очень и очень немногие.