Божиею милостию, Мы, Императрица... - [6]

   Дождавшись, когда японский переводчик добросовестно всё пере­ведёт, Нелидов вступил в бой.

   - Я уполномочен сообщить высоким послам и уверить Его Величе­ство микадо, что Российская Империя не претендует на какие-либо корейские территории и не планирует размещать в Корее свои войска. Потому те предложения японской стороны, которые сейчас были лю­безно высказаны, относительно размещения войск, не представляют интереса для России.

   Заметив на лицах послов смесь удивления и недовольства, Нели­дов нанёс решающий удар. Чопорные английские джентльмены по­добный удар называют апперкотом.

   - Что же касается признания Россией исключительных прав Японии

   в Корее, то обсуждать сейчас этот вопрос, это всё равно, что делить

   шкуру неубитого медведя. Корея уже не является чьим-либо васса­лом. И потому Россия не может посягать на священные права корей­ского вана, который единственный может предоставлять какие-либо приви­легии иностранным державам на своей территории. Единствен­ное, в чём заинтересована Россия, так это в установлении в Корее по­рядка и умиротворения.

   Переводчик, низкорослый японец, облачённый в плохо сшитый

   кургузый мундирчик, запнулся, озадаченный фразой про медвежью шкуру, нервно поправил пенсне, вытер со лба испарину и только по­том сумел найти подходящие слова, чтобы перевести слова Нелидова.

   Если бы Ямагата вдруг оказался окружённым сотней врагов, он, без сомнения, знал, что делать. Бесстрашно броситься с саблей с кри­ком "Тэнно хэйка бандзай" и погибнуть в неравном бою, как то предпи­сано бусидо. Но противостоять в словесном поединке с рус­ским мини­стром он оказался не готов.

   Прочитав услужливо протяну­тый чиновником документ, Ямагата решил зайти с другой стороны:

   - Япония уважает позицию, изложенную высоким министром. Я уполномочен заверить русское правительство, что мой повелитель тэнно желает жить в мире и полном согласии с Россией. Япония готова приложить все усилия, чтобы совместно с Россией гарантиро­вать неприкосновенность Кореи, что всегда было особой заботой для нас. Япония имеет давние традиционные отношения с Кореей. Япон­ские подданные приложили немалые усилия для того, чтобы развивать в Корее торговлю, промышленность, медицину, учить корейцев всему новому. Именно потому японское правительство обеспокоено тем, что в последние два месяца в корейских портах появилось множество русских военных кораблей. В Чемульпо, Гензане и Мозампо русские под­данные массово скупают и берут в аренду земельные участки, нанимают корейских ра­бочих. Русские техники начали топографиче­ские съёмки, что может быть подготовкой к строительству железной до­роги либо же теле­графной линии.

   - Японское правительство беспокоится совершенно напрасно, -

   елейно ответил Нелидов. - Россия ни в коей мере не собирается пося­гать на свободу коммерции и коим-то образом ограничивать ни япон­ских, ни русских торговцев или промышленников. Если японцам можно скупать земли в Корее, то почему нельзя этого делать русским?

   - Моё правительство исходит из того, что ввиду преобладающего числа японских подданных и значения торговых сношений с Кореей Япония не может оставаться равнодушной к вопросу о том, в чьих ру­ках окажется постройка корейских железных дорог и телеграфных ли­ний, так как этим непо­средственно окажутся затронутыми японские интересы. Всё это мо­жет причинить весо­мые убытки японским тор­гов­цам, японским ры­бакам, японским про­мыш­ленникам. Именно японцы вложили в разви­тие Кореи значитель­ные средства и имеют право на получение от­дачи!

   Снова обратившись к документам, Ямагата напомнил, что по усло­виям договора 1894 года корейское правительство обязалось немед­ленно приступить к строи­тельству железных дорог и ввиду недо­статка собственных средств обратиться за содействием к японскому правитель­ству или, по усмотрению послед­него, к какой-либо японской компании. Затем добавил, что корейское правительство обязано прово­дить внутренние ре­формы, если они будут необходимы, после предварительного обсужде­ния их с японским правительством.

   - Россия не вмешивается во взаимные отношения между Японией и Кореей, - жёстко отбрил Нелидов. - Русские же купцы, как и русские тех­ники, прибыли в Корею с разре­шения местных властей, и они не со­вершают ничего противозакон­ного. Чего я не могу сказать о тех япон­ских рыбаках, которые зани­маются хищ­ническим ловом рыбы в рус­ских водах.

   Упоминание о японских браконьерах, сделанное в такой крайне неучтивой форме, неприятно резануло слух Ямагаты и ему пришлось оправдываться:

   - Петербургский договор в своё время предоставил всем япон-ским судам права наибо­лее благоприятствуемых на­ций в водах и вдоль

   берегов Охот­ского моря и Камчатки.

   Для Нелидова упоминание этого злополучного договора было по­добно пощёчине. Если Берлинский трактат был поражением России на Балканах, то Санкт-Петербургский договор был поражением на Даль­нем Востоке, таким же символом позорной горчаковской эпохи и просчётом исторической важности.

   Фактически Курилы подарили в обмен на отказ от территориаль­ных претензий Японии на Сахалин, который фактически контроли­ровался Россией. Микадо получил во владение Курильскую гряду, а Россия лишилась выхода к Тихому океану из Охотского моря. Япон­ские браконьеры, которые до того хозяйничали лишь у берегов Саха­лина, массово хлынули к охотско-камчатскому побережью. Сначала они освоили берег Татарского пролива, затем - низовья Амура и Кам­-