ЮЛЬКА. Ой, я не хотела. (Ржёт.)
Дима не реагирует.
Выходят в подъезд.
Дима начинает собирать осколки.
Сначала в подъезде, а затем на улице слышно громкое ржание.
Потом заводится двигатель, клаксон долго играет «Спартак чемпион». Свистят шины. По потолку проносится отблеск фар.
Тишина.
Дима кладёт осколки на стол. Садится.
Молчат.
ЛЕРА. Надо было её не отпускать. Мне её мамка потом таких пропистонов вставит…
ЛЕРА. Ага. Знаешь, какая она у неё строгая…
ДИМА. Идти надо. К мамке сперва. Поставить всё на место. Поможешь мне?
ЛЕРА. Помогу.
ДИМА. Или сдай всё. Тебе же сейчас деньги нужны. А так всё равно унесут. А потом получишь — поставишь какой-нибудь мраморный… Их не так прут…
ЛЕРА. Да ты чё, Дима. Я найду денег. Нельзя так.
ДИМА. Да где ты найдёшь. А так пропьют и всё, а тут на пользу. Хоть одному как-то помогут… Знаешь, куда сдавать-то?
ЛЕРА. Знаю…
ДИМА. Ну и всё. Сдашь, и всё у тебя нормально будет. Делай там свой заказ…
ЛЕРА (вдруг заплакала). Я, Димкин, как деньги первым делом получу, сразу закажу мраморный. А ты потом в отпуск приедешь, мы его поставим…
ДИМА. Поставим…
ЛЕРА. Ты пиши сюда. А я буду приходить спрашивать, а то я может же, перееду скоро… квартиру-то куплю…
ДИМА. Ладно.
ЛЕРА. Да и вообще оставаться там не думай. Кто мне тут помогать-то будет. Дело-то своё раз будет…
ДИМА. Спишемся…
ЛЕРА. Да точно уже будет. Я если решила… (Снова заплакала.)
ДИМА. Будет.
ЛЕРА. Будет…
ДИМА. Всё будет.
ЛЕРА. Всё будет.
ДИМА. Сколько там?
ЛЕРА. Не знаю.
ДИМА. Идти тогда, наверно, надо…
ЛЕРА. Уже…
ДИМА. Опоздаю еще. Еще ж через весь город…
ЛЕРА. Тогда пошли.
ДИМА. Пошли.
ДИМА. Кульку только щас скажу, что это твоё. Что бы отдал потом…
ЛЕРА. Скажи…
ДИМА. Щас я…
Заходит в комнату Кулька.
ДИМА. Куль… Батя…
Кулёк не отвечает.
Дима трогает его за голову. Отстраняется.
ДИМА. Я, Батя, ухожу. Всё. Пора уже. Там эти… памятники стоят. Леркины это… Отдашь ей потом… Ладно, да? Ладно… Ну всё тогда. Пошёл я. Давай. Напишу… Давай…
ЛЕРА. Сказал?
ДИМА. Сказал… Пойдём…
ЛЕРА. Пойдём.
Выходят в подъезд. Прикрывают дверь.
Молча спускаются, стараясь не наступать на сухие листья.
Вышли на улицу, стоят, смотрят на дом с чёрными глазницами окон.
Дом спит еще. Или умер. Не понять.
ДИМА. Может, на такси поедем?
ЛЕРА. Поехали…
ВМЕСТЕ. Иди пинай! Денег нет…
Смеются.
И вдруг начинают плакать. Громко. Не стесняясь друг друга. В голос.
Присели на корточки, обнимают друг друга, прижимаются друг к другу. Плачут.
ЛЕРА. Что это? (Показывает на его лицо.)
ДИМА. Где?
ЛЕРА. На щеке у тебя…
Дима проводит рукой по щеке, смотрит на свою ладонь.
ЛЕРА. Божья коровка…
ДИМА. Это та же самая.
ЛЕРА. Иди пинай.
ДИМА. Смотри. Четыре крапинки — четыре года. Вернулась…
ЛЕРА. Это знак…
ДИМА. Чё?
ЛЕРА. Ничего.
ВМЕСТЕ. Божья коровка полети на небко — там твои детки кушают конфетки, всем по одной, а тебе не одной… Божья коровка полети на небко — там твои детки кушают конфетки, всем по одной, а тебе не одной… Божья коровка полети на небко — там твои детки кушают конфетки, всем по одной, а тебе…
Божья коровка расправляет крылья и летит. И ветер ей ни почём, и холод, и всё-всё-всё…
ДИМА. Побежали за ней…
ЛЕРА. Дак военкомат же в другую сторону.
ДИМА. Успеем. Побежали…
Бегут за божьей коровкой. Смеются. Плачут.
Скрылись из виду.
Пусто на улице.
Зажглось в доме, что возле кладбища, первое окно. Подошел к окну человек выглянул, постоял и назад. Туда…
Забрезжила на востоке полоска рассвета. Красная такая. Как кровь.
Упала с неба как маленькая звёздочка первая снежинка. Еще одна. Еще и еще…
Повалил снег. Густой, теплый, не зимний.
Засыпал снег всю округу, всю грязь, всё засыпал. И стало на свете светлее как-то.
А потом и вовсе светло.
Как, впрочем, и должно быть, наверно…
